Дорога в тысячу ли - [130]

Шрифт
Интервал

— Мне жаль, — повторил он.

Фиби подняла тонкие магазинные плечики от одежды и бросила их в переполненную корзину для мусора.

— Я думаю, что буду работать на своего отца, — сказал он.

— Патинко?

— Да. — Соломон кивнул, было странно говорить об этом вслух.

— Он попросил тебя?

— Нет. Я не думаю, что он хочет этого.

Она покачала головой.

— Полагаю, я приму у него дела и буду вести бизнес сам.

— Ты шутишь?

— Нет.

Фиби продолжала паковать вещи молча. Она подчеркнуто игнорировала его, а он смотрел на нее. Ему нравилось ее удлиненное тело, тонкая шея, блестящие волосы и умные глаза. Когда она смеялась, ее смех был восхитительным. Хочет ли она, чтобы он ее остановил?

Она свернула еще один свитер и бросила на растущую кучу вещей.

— Я не могу жить здесь, Соломон. Даже если бы ты хотел жениться на мне, я бы не смогла здесь жить. Я не могу здесь дышать свободно.

— В первый вечер, когда ты не смогла прочитать инструкцию на упаковке аспирина, ты заплакала. Тогда мне надо было все понять.

Фиби подняла еще один свитер и просто уставилась на него, как будто не знала, что с ним делать.

Утром она ушла. Так похоже на Фиби — сделать все аккуратно и категорично. Соломон проводил ее в аэропорт на поезде, и хотя они держались спокойно и вежливо, все изменилось. Она не казалась грустной или злой, она была сердечной. Она позволила ему обнять ее на прощание, но они договорились в ближайшее время не писать и не звонить друг другу.

Соломон сел на поезд до Йокогамы.

Мосасу сидел в своем скромном офисе за тем же дубовым столом, который использовал более тридцати лет. Ноа готовился к экзаменам в университет за этим столом, а перед отъездом в Токио оставил его Мосасу.

— Соломон, — воскликнул Мосасу. — Все в порядке?

— Фиби вернулась в Америку. — Теперь, когда он сказал об этом отцу, факт стал реальностью.

— Почему? Из-за того, что ты потерял работу?

— Нет. Я не могу жениться на ней. И я сказал ей, что мне лучше жить в Японии. Я хочу работать в патинко.

— Нет, нет! — Мосасу покачал головой. — Ты получишь работу в банковской сфере. Ты ведь этому специально учился. Как же так… Она хорошая девушка, я думал, ты женишься. Зачем тебе патинко?

— А почему бы и нет?

— Тебе это не нужно. Ты же знаешь, что говорят люди.

— Все ерунда. Ты честный бизнесмен, платишь налоги и получаешь все лицензии…

— Да-да, но люди всегда будут говорить гадости, несмотря ни на что. Я привык. Я — никто. Я не был умным в школе, как мой брат. Я хорошо налаживал автоматы, умел делать деньги. Я всегда держал свой бизнес в законной сфере и держался подальше от плохих людей. Горо-сан научил меня, что не стоит связываться с ними. Но, Соломон, это непросто. Тут многое может пойти не так.

— Почему ты не хочешь, чтобы я этому научился?

— Я отправил тебя в эти американские школы, чтобы никто… — Мосасу сделал паузу, — чтобы никто не смотрел свысока на моего сына.

— Папа, это не имеет значения.

— Я работал и зарабатывал деньги, потому что думал, что это сделает меня человеком. Я думал, что люди будут уважать меня, если я стану богатым.

Соломон посмотрел на него и кивнул. Его отец редко тратил на себя, но он платил за свадьбы и похороны сотрудников, платил за обучение их детей.

Лицо Мосасу внезапно просветлело.

— Ты можешь передумать, Соломон. Позвони Фиби, когда она вернется домой, скажи, что сожалеешь. Твоя мать была очень похожа на Фиби — волевая и умная.

— Я хочу жить здесь, — сказал Соломон. — Она нет.

Соломон взял бухгалтерскую книгу с отцовского стола.

— Объясни мне это, папа.

Мосасу помолчал, затем открыл книгу.

В первый день месяца Сонджа проснулась расстроенной. Ей снова приснился Хансо. В последнее время он часто появлялся во сне, совсем молодым, в белом костюме, белых кожаных туфлях. Он всегда говорил одно и то же: «Ты моя девочка, моя дорогая девочка». Сонджа просыпалась и стыдилась этого. Она должна уже забыть его.

После завтрака она отправилась на кладбище, чтобы очистить могилу Исэка. Как обычно, Кёнхи предложила пойти с ней, но Сонджа отказалась. Они не совершали традиционное корейское поминание. Как христиане, они не верили в поклонение предкам. Тем не менее обе вдовы все еще хотели поговорить со своими мужьями и другими усопшими. Любопытно, но Сонджа чувствовала теперь большую близость с Исэком, чем при его жизни. Мертвый, он стал доступнее.

Когда поезд из Йокогамы достиг станции Осака, Сонджа купила хризантемы цвета слоновой кости у старой кореянки. Исэк говорил: когда придет время быть с Господом, истинное тело пребудет на небесах, а что случится с бренными останками, не слишком важно. Нет смысла приносить любимому на могилу продукты, ладан или цветы, не нужно кланяться, так говорил он. И все же Сонджа не могла преодолеть желание принести что-то прекрасное на могилу. В жизни он почти ни о чем не просил ее, и она вспоминала его теперь как человека, восхвалявшего созданную Богом красоту.

Она была рада, что Исэка не кремировали. Она хотела, чтобы мальчики могли навещать своего отца. Мосасу часто посещал могилу, и Ноа, прежде чем исчезнуть, тоже приходил с ней сюда. Ей никогда не приходило в голову спросить их, говорили они с отцом или нет, а теперь слишком поздно. Что сказал бы Исэк о смерти Ноа? Наверное, понял бы его страдания, нашел бы для него верные слова. Жена Ноа кремировала его, так что могилы не осталось. Сонджа говорила с Ноа, когда оставалась одна. Иногда она ела нечто восхитительное, вроде тыквенного тоффи, и жалела, что теперь, когда у нее были деньги, она не могла купить ему лакомства, которые он любил в детстве. Прошло уже одиннадцать лет с тех пор, как он умер, боль не исчезла, но притупилась.


Рекомендуем почитать
Шлимазл

История дантиста Бориса Элькина, вступившего по неосторожности на путь скитаний. Побег в эмиграцию в надежде оборачивается длинной чередой встреч с бывшими друзьями вдоволь насытившихся хлебом чужой земли. Ностальгия настигает его в Америке и больше уже никогда не расстается с ним. Извечная тоска по родине как еще одно из испытаний, которые предстоит вынести герою. Подобно ветхозаветному Иову, он не только жаждет быть услышанным Богом, но и предъявляет ему счет на страдания пережитые им самим и теми, кто ему близок.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Пионовая беседка

События, которые разворачиваются в романе, происходят в Китае в середине XVII века. Однажды в сердце юной девушки по имени Пион заглянула Любовь. Но вслед за ней пришла Смерть. И это стало для героини началом новой Жизни.


Беглецы

Конец XX века, Северная Корея. Студенты Пхеньянского университета Суджа и Чин влюблены друг в друга и мечтают лишь о счастливом совместном будущем. Однако царящий в стране тоталитарный режим наносит по их планам сокрушительный удар. По обвинению в краже нескольких килограммов кукурузной муки власти приговаривают Чина к публичной порке и пожизненному тюремному заключению. А он всего лишь хотел спасти от голодной смерти родных, живущих в нищей провинции. Не собираясь мириться со своей горькой участью, парень совершает дерзкий побег, переходит границу и скрывается в соседнем Китае.


Жемчужина, сломавшая свою раковину

Афганистан, 2007 год. У Рахимы и ее сестер отец наркоман, братьев нет, школу они могут посещать лишь иногда и вообще редко выходят из дома. Надеяться им остается только на древнюю традицию «бача пош», благодаря которой Рахиме можно одеться как мальчику и вести себя как мальчик, — пока она не достигнет брачного возраста. В качестве «сына» ей разрешено всюду ходить и сопровождать старших сестер. Но что будет, когда Рахима повзрослеет? Как долго она будет оставаться «мужчиной»? И удастся ли ей смириться с ролью невесты? Дебютный роман Нади Хашими, американки афганского происхождения, — это рассказ о трудной судьбе, о бессилии и о праве распоряжаться своей жизнью.


Лиловый цветок гибискуса

Отец шестнадцатилетней Камбили, героини бестселлера нигерийской писательницы Чимаманды Адичи — богатый филантроп, борец с коррупцией и фанатичный католик. Однако его любовь к Богу для жены и детей оборачивается лишь домашней тиранией, страхом и насилием. И только оказавшись в гостеприимном доме тетушки, Камбили понимает, что бывает другая любовь, другая жизнь… Уникальный лиловый куст гибискуса станет символом духовного освобождения.