Дорога к счастью - [74]

Посидев немного, Доготлуко и Биболэт поднялись, распрощались с хозяином и ушли.

— Что с ней случилось? — встревоженно произнес на улице Доготлуко.

— Вам, ее спутникам, следовало бы лучше знать, что стряслось с девушкой! — попытался пошутить Биболэт. — Раз девушка оставляет своих спутников, значит она ими недовольна.

Шутка не получилась. Доготлуко чувствовал растерянность и боль Биболэта и находил неудобным начать посторонний разговор. До самого райисполкома они шли молча, словно возвращались с похорон. У райисполкома Биболэт остановился, постоял немного и спросил, когда Доготлуко намеревается поехать домой.

Доготлуко сказал, что собирается уехать завтра.

— Я, наверное, ни сегодня, ни завтра не смогу выбраться к вам, — опечаленно сказал Биболэт. — Но послезавтра приеду непременно… повидаю сестру и с вами поговорю как следует…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Биболэту было известно, что Айшет с мужем еще в прошлом году отделились от семьи Бехуковых. Приехав в аул Шеджерий, он с трудом нашел их домик, заброшенный на край аула. Правильнее говоря, это был не дом, а утлая халупка, крытая дранью; напротив халупки находилась крошечная конюшня с прилепившимся к ней курятником; других построек во дворе не было.

Завидев брата, Айшет обрадованно кинулась к нему и потащила его в дом. Полуобмазанная кухонька, куда она ввела Биболэта, поразила его своим убогим видом. Бедность и нищета глядели изо всех углов и щелей, и Биболэт, увидев засаленную полку для посуды, на которой жалко торчали старенькие посудины, с трудом удержал тоскливый вздох.

Айшет, не замечая опечаленного вида брата, суетливо хлопотала около казанка, который висел над очагом. Переполненная радостью встречи, она говорила безумолку. Любимый брат, как яркое весеннее солнце, выглянул на горизонте ее серенькой, нищенской жизни, она обо всем позабыла, и бледные впалые щеки ее заалели слабыми пятнами болезненного румянца.

Биболэт присел к очагу. От теплого дыхания огня на него повеяло уютом жилья, и он постепенно свыкся с обстановкой, окружающей сестру. «Бедность не такое уж большое горе, — с адыгейской готовностью мириться с трудностями жизни подумал он. — Было бы только здоровье». Угнетенность его понемногу прошла, и он, оглядев кухоньку, с горьким юмором обратился к сестре:

— Как же это случилось: семья, от которой вы отделились, одна из самых зажиточных в ауле, а вы нищие остались? Своей доли не получили, что ли? Неужели вы напрасно трудились там?

— Не вспоминай о них… — мгновенно помрачнела Айшет. — Ты говоришь — «долю не получили», а я рада, что голову целой унесла! Этот старый Хаджи из-за рубля горло перервет! Счастье наше, что последней одежды не содрал с нас…

— Может быть, Хаджи, действительно, жаден, но ведь ты трудилась в семье, как рабыня!

— Мой не захотел поднимать шума. Он так решил: «Каким бы ни был Хаджи, а все же отец и старик…» И махнул на все рукой.

— Ну, если вы и дальше будете так рассуждать, то вам нелегко придется, — сказал Биболэт и, чуть помедлив, прибавил: — Я думаю, тебе все-таки следовало взять свою долю…

— Я-то не молчала! — сказала Айшет. — Когда они из множества скотины выделили нам одну единственную коровенку, да и ту нестельную, я пошла к Ивану и пожаловалась. Иван и Доготлуко взялись за дело и заставили их присоединить к этой коровенке еще одну, только что отелившуюся. Они советовали подать в суд и взять полностью свою долю. Но мы не захотели связываться.

— А какой же это Иван? — спросил Биболэт.

— Не помнишь разве батрака, который работал у Бехуковых? Он теперь большой человек: не знаю, как его там именуют, — рабочком, кажется. А я думала, ты все уже знаешь.

— А как Юсуф?

— Юсуф после женитьбы пошел по следам отца.

— Разве Юсуф женился?!

— А ты еще не слышал? — удивилась Айшет. — В прошлом году женился. И сразу вылитый отец стал… Жадный, как собака, все тянет в свою кучу.

— Я знал, что рано или поздно он пойдет по следам отца, — сказал Биболэт. — Но я все же думал, что это не сразу случится.

— Юсуф хитрый! — с раздражением проговорила сестра. — Он прикидывается, что в делах семьи не принимает участия… А на самом деле всеми делами вертит он. У-у, он такой, что перещеголяет в жадности отца! Когда мы отделились, он втихомолку старался обрезать нашу долю, хотя и делал вид, что сокрушается о нас.

Айшет пустилась было в нескончаемые рассказы о семье Бехуковых, но брат прервал ее, спросив, что сталось с младшей дочерью Устаноковых.

Айшет не заметила затаенного смысла этого вопроса и на ходу переключилась на эту тему.

— О, эта девочка! Она теперь такая славная невеста стала! Я очень хотела бы видеть ее твоей женой.

— Да, как раз только и дела у меня, что жениться! — прикинулся равнодушным Биболэт. — Я интересуюсь ею потому, что она так мечтала учиться…

— Разве такое счастье доступно адыгейской женщине? — грустно махнула рукой Айшет. — Она и сейчас тянется к учебе. Говорят, научилась уже хорошо читать книжки. Но что толку? Единственная возможность для нее учиться, — это, если она выйдет замуж за такого, например, человека, как ты. А другой разве отпустит ее учиться?

— А она, значит, еще не вышла замуж?