Дорога домой - [26]

– Какой замечательный запах. Чем это ты его припудрил? – спросила Элизабет, коснувшись губами макушки малыша. Его кожа была нежнее шелка. Элизабет всегда возмущала банальность подобных сравнений, но в этот раз она поняла, насколько трудно выразиться точнее.

– Только присыпал твоим тальком, – Гунер удовлетворенно улыбнулся, глядя на нее. – Все остальное тоже сплошная импровизация. На пеленки пошли простыни. Наволочкой покроем головку. Вот только из чего сделать колыбельку, я не придумал. В соседней комнате я успел оборудовать детскую. Так что ты можешь немного отдохнуть и поспать, а я присмотрю за малышом.

– Купим все, что нам понадобится, когда утихнет метель, покажем Эндрю врачам, – ответила Элизабет, не отрывая глаз от малыша. Она не видела, как мужчины обменялись многозначительными взглядами. – И, конечно, надо будет купить побольше одноразовых пеленок.

– Это первое что будет в нашем списке, – согласился с ней Гунер.

– Нет, бутылочки и детская смесь важнее, – вступил в разговор Джон. – Может, сходить в подвал, посмотреть, не найдется ли там подходящей по размеру бутылочки? Приделаем соску и…

– Зачем? – удивилась Элизабет, придвигая малыша поближе к себе. – Я собираюсь кормить его грудью. И никаких смесей! Везде говорится, что ничто так не способствует психологическому здоровью младенца, как кормление в первые месяцы молоком матери.

Что-то такое промелькнуло в глазах Джона.

– Но бывает, что это по каким-либо причинам… затруднительно.

– Чепуха. Я собираюсь кормить его только грудью, – убежденно проговорила Элизабет.

– Кажется, сейчас уже можно приступать к этому, – выражение лица Джона оставалось совершенно непроницаемым, когда он смотрел на молодую женщину. А потом улыбка появилась на его губах. – Думаю, что мы не понадобимся тебе для этого дела.

– Конечно, идите, – Элизабет чувствовала себя так, словно держала на руках солнце или луну, всю Вселенную. – Поищите, из чего можно сделать колыбельку для Эндрю.

Джон посмотрел на Гунера.

– Нам, кажется, дана команда «вольно»?

Гунер кивнул:

– Чернорабочие должны отступить, когда на сцене жизни появляется новая личность. Неужели ты не понимаешь…

Элизабет подняла голову, светлая улыбка вспыхнула на ее губах.

– О нет! Неужели вы считаете, что теперь сможете уйти от меня? После того, что мы вместе пережили и преодолели, теперь вы оба – мои. Моя семья. – Ее взгляд вернулся к сыну, который покоился у нее на руках. – Семья Эндрю. Я вас усыновила. Учтите это.

– В таком разе нам тем более необходимо пойти позаботиться о колыбельке, – взволнованным голосом проговорил Джон. – Идем, Гунер. Ты у нас мастер импровизации.

Элизабет уже не смотрела на мужчин, когда оба выходили из комнаты. Они молча спустились по лестнице. И только дойдя до прихожей, Гунер сказал негромко:

– У меня такое ощущение, будто меня посвятили в рыцари. Словно какое-то… чудо произошло,

Джон кивнул:

– Я не ожидал, что она будет кормить малыша грудью. А должен был угадать. Это вызовет некоторые осложнения.

Гунер улыбнулся:

– Думаешь?

Нет, если это доставит ей радость и сделает ее счастливее. Если будет вызывать такую же улыбку на губах, как та, которой она только что проводила их.

– Да нет. Это не имеет значения. Чуть попозже я займусь этим.

Этот вопрос был, несомненно, не таким важным по сравнению с теми, что маячили на горизонте. Его интуиция не была такой безошибочной, как у Гунера, но все же его не оставляло предчувствие, что мирное течение их жизни подошло к концу.

6

– Хорошо прогулялась? – спросил Гунер, бережно передавая Элизабет ребенка. Но, взглянув на ее разгоряченное лицо с сияющими глазами, улыбнулся. – Вижу, что прогулка получилась на славу.

– Чудесно. А как вел себя Эндрю? – Исключительно воспитанный джентльмен. Вполне отдаю себе отчет в том, что тешу твою материнскую гордость, но никаких хлопот он нам не доставил. Мы с Эндрю прекрасно ладим друг с другом.

– Потому что ты такой же ребенок, как и он, – вмешался Джон. – Удивляющийся и восхищающийся всем, к тому же упрямый, как черт. Гунер вздохнул и скривился:

– Не собираюсь оставаться там, где злословят на мой счет. Возвращаюсь назад в библиотеку и продолжу начатое с Эндрю чтение.

– Интересно, что ты выбрал для не го? Наверняка что-нибудь вроде «Как устроен паровоз», – улыбнулась Элизабет. – Мне жаль тебя разочаровывать, но, боюсь, к такого рода чтению он еще не совсем готов. Ему всего лишь три недели от роду.

– Ну вот еще, – возмутился Гунер. – Неужели ты думаешь, что я буду пичкать его такой манной кашкой? Нет! Мы с ним сразу приступили к «Теории относительности» Эйнштейна. – И Гунер направился в библиотеку. – Завтра мы начнем изучать философию? Меня больше всего привлекает фигура Сократа…

Потрясенная Элизабет смотрела ему вслед.

– Ты считаешь, что он и впрямь читал Эндрю книгу Эйнштейна?

– С него станется, – усмехнулся Джон. – От Гунера можно ждать чего угодно.

– Но он замечательно управляется с Эндрю. – Она снова посмотрела на сына и вдруг нахмурилась:

– Господи, ему уже пора есть! В первые две недели он был таким прожорливым. А в эти дни перестал просыпаться ночью и требовать есть. Не заболел ли он?