Дорога через безмолвие - [48]

Наверное, в приведенных суждениях таилась доля истины, но куда более очевидно то, что д-р Уиллс был человеком предвзятых мнений. Даже если сделать скидку на его душевное состояние, все равно смысл намеков в отношении Людвига Беккера непонятен; похоже, он пытался представить его алкоголиком, что ни в какой мере не соответствовало действительности. Цитируемая книга была написана позже. В июне же 1861 года д-р Уиллс энергично взялся «трясти Комитет». Он забросал д-ра Макадама письмами и, не получив ответа ни на одно из них, «в июне месяце отправился из Балларата в Мельбурн, не в силах более терпеть неопределенность; с рюкзаком за спиной и посохом в руке я прошагал 75 миль…»

Он прибыл как раз вовремя: Комитет собрался на заседание, чтобы обсудить вопрос о возможных мерах. «В Министерстве «многословия» открыли новую главу», — саркастически пишет д-р Уиллс; один за другим ученые мужи выступали с отчетами о ходе финансирования экспедиции, географических особенностях центра Австралии и возможных маршрутах Берка. Д-р Уиллс, прервав поток разглагольствований, с жаром заявил, что необходимо срочно отправить спасательную партию и он готов принять в ней участие. Слова д-ра Уиллса не произвели особого впечатления; один из членов Комитета, Лигар, «довольно резко спросил меня, почему я паникую; по его мнению, времени более чем достаточно, отсутствие вестей — добрый знак, мне следует возвращаться домой и не лезть в чужие дела». Очень скоро Лигару придется пожалеть об этих словах.

Комитет мог пренебречь докучливым д-ром Уиллсом; куда трудней было сладить с прессой: все газеты дружно били тревогу, пока, наконец, в середине июня не появилось сообщение о планируемой «чрезвычайной экспедиции», которая должна отправиться на поиски пропавших. По счастливой случайности руководить спасательной партией вызвался человек незаурядных способностей — Альфред Уильям Хоуит. Он родился в семье квакеров и приехал в Австралию в начале 50-х годов вместе с отцом — писателем Уильямом Хоуитом. Подобно многим другим, Альфред хотел попытать счастья на золотых приисках, но зарекомендовал себя как неутомимый исследователь Австралии; сначала он изучал район озера Эйр, куда впадает Куперс-Крик, а затем Джипсленд в восточной части Виктории. Там он возглавил снаряженную губернатором экспедицию по разведке месторождений золота. Странно, что его кандидатура не привлекла внимания Комитета, когда обсуждался вопрос о руководителе предстоявшей трансконтинентальной экспедиции. Это был уравновешенный, умный человек, образованный этнограф, геолог и отличный знаток буша, воспитанный в стертовских традициях. Ему исполнился 31 год. Хоуиту вместе с картографом Эдвином Уэлчем и двумя помощниками, Алексом Эйткиным и Уэстоном Филлипсом, предстояло отправиться к Менинди, а оттуда по маршруту Берка к Куперс-Крику. В тот период его миссию еще рассматривали как курьерскую: он должен был доставить Комитету достоверную информацию.

26 июня они отправились с дилижансом Кобба к Суон-Хиллу. Все было организовано быстро и четко. Через три дня гонцы добрались до гостиницы «Дерем Окс» на реке Лоддон и там встретили Браге. Выслушав рассказ Браге, Хоуит понял, что ситуация осложнилась: для поисков Берка необходима куда более многочисленная и иначе экипированная экспедиция; он телеграфирует Комитету о том, что возвращается с Браге в Мельбурн. Они прибывают в воскресенье 30 июня, в тот же день Макадам ведет их к губернатору Баркли, где уже ждет сэр Уильям Стоуэлл. Четверо участников погибли, отряд Райта в Менинди, сам Райт находится на пути в Аделаиду, от Берка, застрявшего где-то на севере, никаких вестей с 16 декабря — новости звучали ужасающе. Макадам объезжает всех членов Комитета, и днем они все собираются в помещении Королевского общества. Теперь, когда до них наконец дошло истинное положение вещей, они забеспокоились всерьез; совещались долго, самодовольства и спеси как не бывало. Не исключено, что масла в огонь добавлял страх перед завтрашней прессой. Между строк протокола заседания сквозят напряжение и тревога.

Браге забросали вопросами. Почему он покинул лагерь на Куперс-Крике, хотя на складе оставался большой запас провизии? Почему давным-давно не отослал гонца в Менинди? Почему не вел дневник? Где сейчас, по его мнению, может быть Берк?

На эти и множество других вопросов Браге отвечал твердо и ясно; Комитету, конечно же, хотелось найти козла отпущения, но по мере того как выяснялись подробности, страсти понемногу улеглись. Браге отправили писать подробный отчет о событиях на Куперс-Крике — его маловразумительные записи не могли служить документом. Что касается исчезновения Берка, то тут, по мнению сэра Уильяма Стоуэлла, правомочны были любые предложения: «Пораженные цингой, его люди могли застрять в глубине континента, будучи не в силах двигаться, или где-то ожидать наступления сезона дождей. Это лишь она из тысячи причин возможной задержки… И хотя нам не следует сидеть сложа руки, оснований для отчаяния я не вижу».

Речь прозвучала довольно утешительно. Тем не менее члены Комитета битых два часа горячо обсуждали все варианты и в итоге запутались окончательно. Дебаты направил в нужное русло Хоуит. Он вручил Комитету заявление, написанное им по пути от Лоддона в Мельбурн, в котором сообщал о своей готовности немедленно отправиться на поиски во главе расширенной экспедиции. Он добавил, что Браге согласен отправиться с ним, и он, Хоуит, считает это крайне целесообразным. Прежде всего они направятся в Менинди, где заберут верблюдов и лошадей, — к тому времени животные успеют отдохнуть. Сейчас, зимой, есть надежда довольно быстро добраться до Куперс-Крика. Взяв пяти-шестимесячный запас продуктов, Хоуит предполагал двинуться по маршруту Берка до Эйр-Крика, надеясь отыскать по дороге какие-либо документы, которые мог зарыть в тайнике Берк. Дальше он будет действовать сообразно с обстановкой.