Доминум - [157]

– Минуло пять тысяч Генезисов, – аккуратно напомнил ему Альдебаран. – Это много. Кто-то возвращается и после двадцати тысяч, и даже ста. Но я тебя понимаю, вновь становиться собой в новом окружении всегда нелегко. Я помню, как сам очнулся после шестисот сорока двух. Была робкая надежда, что все сведения обо мне уже истлели и я смогу уйти на покой, но тартские дети из отдела Душ и Жизней хранят все целыми эрами.

– Мой рекорд сомниума – девятьсот восемьдесят пять Генезисов. Тогда я думал, что лучше уж сразу умереть, чем выносить это мутное состояние дольше. И вот где мы теперь. Мы все засыпаем и возвращаемся в мир по-разному, пересекаясь промежутками жизни, когда то нам позволяет судьба. Я рад, что нам с тобой в этом везет.

– И что же теперь? Что ты будешь делать дальше?

Антарес пожал плечами, рассматривая документ.

– Для начала изучу все, что произошло за пять тысяч Генезисов моего отсутствия. К сожалению, времени на восстановление после сомниума мне никто, похоже, не даст.

Эквилибрумам, выпадающим из жизни на долгий промежуток времени, всегда предоставляли возможность хотя бы пол-эллера прийти в себя и изучить важные новости, вернуть свой именной идентификатор, сбережения, найти старых друзей, воссоздать манипуляциями сломавшиеся дома вещи. Вернуться в систему жизни. Но Антарес был необходим всем здесь и сейчас.

– А потом уже буду выполнять план по нормализации дел на серповом фронте, – добавил Антарес и с досадой всмотрелся в строки. – Мне совершенно не нравится, как идут дела. Кто вообще додумался располагать там крейсеры с ядовитым пламенем? Совсем рядом находятся пларановые шахты. Один сосуд, выпавший из кривых рук, – и все взлетит на воздух!

– Насколько я знаю, за поставки там отвечает Пиккарт Сереброликий, твой Восьмой паладин.

Антарес устало закрыл глаза ладонью.

– Все-таки разговор с Паладинами займет больше времени, чем я предполагал. – Он взял другой документ. – Кстати, хотел спросить. Кто такой Ранорий Незабвенный?

Услышав это имя, Альдебаран застыл.

– А что?

– Пока я был на Терре, то благодаря сыну узнал, что дэлары вселяли свои души в тела пойманных светлых. Сливались с толпой, собирали здесь информацию.

– Да, один из протекторов мне передал. Когда ты собираешься с ними разобраться?

– Бóльшую часть уже поймали. Бетельгейзе выследила всех, с кем в последнее время общалась Мемора Восходящая. Их допросили. Помогали звезды из Белзирака. Ваша генумная способность, как всегда, полезна в таких делах.

– Враги рассказали, как смогли столь долго скрываться?

– Да. Пару душ допрашивали с особым усердием, потому они выдали хоть и не все, но достаточно. Некто Ранорий Незабвенный был напрямую причастен к процедуре. Просто потрясающе, как он без последствий сотворил переселение душ между темными и светлыми. Похоже, он знал обо мне, и я до сих пор не могу выяснить откуда. По заверениям той дэларши с Терры, Мемора так и не раскрыла им воспоминаний обо мне. К тому же я подозреваю, что Ранорий приложил руку к смерти Оттаны Устремленной.

Альдебаран только и смог, что изумленно внимать его словам.

– Так заявила дэларша. Я уже проверил все отчеты, связанные со смертью предыдущей Верховной. С одной стороны, все выглядит достоверно, но с другой, все будто слишком гладко. Она была вынуждена использовать крейсер Магистрата для передвижения по дальним префектурам, а тот во время работы временных манипуляций на сверхсветовых скоростях выпал за временной горизонт.

– Все считают, что виной тому буря квантовых ветров, спутавшая струны Света. Это опасная ситуация, ее просто недооценили.

– Крейсеры Магистрата самые защищенные. В их экипаж нанимаются лучшие струнные штурманы. Потому я не верю в столь глупую смерть. Так кто же этот Ранорий?

Альдебаран понимал, что в этом и правда была доля смысла. Особенно учитывая род деятельности Ранория.

– Боюсь, что тебе не понравится. Это дэлар из префектуры Мавры, отмеченный предыдущим Верховным Тьмы – Барусом Громогласным. Ранорий является одним из инженеров главного темного Юниверсариума. Я то и дело слышал о нем в последнее время, но встречался лишь однажды. Крайне отталкивающая личность. Словно на части разбирает взглядом. Своими разработками этот дэлар часто вредит Свету: одна обсидиановая лампа унесла множество душ по дальнейшему пути. И…

Тут он замялся. Антарес, в это время сцепивший руки замком у самого рта, нахмурился.

– И? – надавил он. – Что ты недоговариваешь?

– Он посол Магистрата Тьмы на Терре, пускай там и не обитает. Обычно столь высокопоставленные эквилибрумы не занимаются подобными вещами, но, как мне известно, он сам попросил об этой должности.

Атмосфера резко накалилась, повеяло озоном. Альдебаран всем телом чувствовал напряжение, которое Антарес испускал эфиром. Но сам эквилибрум почти не выражал никаких эмоций. Только смотрел прямо перед собой в глубокой задумчивости.

Как только снаружи забили первые раскатистые колокола, вся тяжесть воздуха мгновенно рассеялась. Антарес сморгнул и посмотрел в окно.

– Похоже, что пора.

Он встал, отряхнул рубаху и подошел к небольшому зеркалу, чтобы пригладить алые волосы.