Доминион. История об одной революционной идее, полностью изменившей западное мировоззрение - [175]
Но немало было среди христиан и тех, кто пошёл на поводу у нацистского зла и вошёл в царство теней. Изображая евреев одновременно отсталыми и чересчур образованными, отвратительными и угодливыми, нацистская пропаганда, разумеется, опиралась на пропаганду прежних веков. Многие мифы нацистов были вдохновлены христианскими мифами. Биологи, пытавшиеся обосновать антисемитизм рационально, задействовали стереотипы, корнями уходящие, в конечном счёте, в Евангелия. «И, отвечая, весь народ сказал: кровь Его на нас и на детях наших» [950]. Полагая, что иудеи добровольно приняли на себя ответственность за смерть Христа, многие христиане в разные периоды христианской истории объявляли их слугами дьявола. Прошло восемьсот лет с тех пор, как папа признал клеветническими утверждения о том, что иудеи подмешивают кровь христианских младенцев в свой ритуальный хлеб, а в Польше до сих пор находились священники, которые готовы были в это поверить. В Словакии евреи были изгнаны из столицы, а затем со всей территории страны созданным немцами марионеточным режимом, во главе которого стоял священник. Повсюду от Франции до Балканского полуострова и даже в самом Ватикане многие католики до того ненавидели коммунизм, что считали нацизм меньшим из двух зол. Даже епископы порой произносили червивые слова [951] об истреблении евреев. В Хорватии епископ Загребский написал министру внутренних дел, протестуя против их депортации; но он с лёгкостью признал существование в стране «еврейского вопроса» и согласился, что евреи, конечно, виновны в «преступлениях» [952] – правда, не уточнил, в каких. В итоге три четверти хорватских евреев – более тридцати тысяч человек – были убиты.
Но нигде не царила столь грозная тень, как в самой Германии. Не только средневековое христианство лило воду на мельницу нацизма. Замешана оказалась и Реформация. Взгляды Лютера на иудаизм как на вероисповедание, пронизанное лицемерием и законничеством, по-прежнему разделяли многие. Некоторым из них, ослеплённым бравадой национал-социализма, собственная вера начала казаться слишком бледной. Они готовы были признать, что парады со знамёнами и орлами приобщают человека к высшим силам успешнее, чем пыльные церковные скамьи; что Иисус был не евреем, а представителем «нордической расы» – голубоглазым блондином. Этот тезис, которого придерживался сам Гитлер, навёл некоторых протестантов на мысль о возможности создания новой, нацистской формы христианства. В 1939 г. в Вартбурге – там, где Лютер некогда работал над переводом Нового Завета на немецкий язык, – видные богословы собрались, чтобы возродить ересь Маркиона. Основной оратор провозгласил начало второй Реформации и призвал протестантов очистить христианство от всякого налёта еврейства. Накануне новой войны многим казалось, что победа национал-социализма неизбежна, что тех, кто окажет ему поддержку, ждёт достойная награда, что христиане смогут выждать время, держа свои мысли при себе, сожалея, быть может, о творящемся зле, но одобряя конечную цель. Так думали эти богословы. Возможно, Гитлер и впрямь пощадил бы эту церковь крови, расистскую, подобную трупу: падшее христианство могло бы стать мощным и ужасным орудием национал-социализма. Его приверженцы могли бы принять участие в подготовке планов массового уничтожения людей и в составлении графиков отправки этих людей в концлагеря, а затем поздравить друг друга с успехом своего начинания, стараясь не замечать доносящегося с улицы запаха горящих тел, и не сомневаться в том, что всё, сделанное ими, было сделано во имя Христа.
«Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя» [953]. Ницше – человек, отказавшийся от гражданства, презиравший национализм и называвший евреев величайшим народом в истории человечества, – предупреждал о том, какой хаос неизбежно воцарится в результате смерти Бога. Добро и зло станут понятиями относительными. Моральные принципы лишатся опоры. Ужасное насилие будет твориться в огромных масштабах. Даже ярых приверженцев ницшеанства столкновение со всем этим на практике могло повергнуть в дрожь. Отто Дикс не только не восхвалял нацистов за то, что они перевернули мир с ног на голову, – он испытывал к ним отвращение. Со своей стороны, они объявили его дегенератом. Его уволили из Дрезденской академии, где он преподавал. Выставлять свои картины ему было запрещено. В поисках вдохновения он обратился к Библии. В 1939 г. он изобразил гибель Содома. В пожираемом огнём городе безошибочно угадывался Дрезден. Картина оказалась пророческой. Когда противникам Германии удалось переломить ход войны, британские и американские самолёты принялись разрушать немецкие города. В 1943 г. в ходе операции, названной «Гоморра», волна огня накрыла значительную часть Гамбурга. В самой Великобритании епископ по имени Джордж Белл, близкий друг Бонхёффера, выступил с открытым протестом. «Если можно принуждать жителей страны к миру, причиняя им страдания, почему бы не разрешить мародёрство, поджоги, пытки, убийства, изнасилования?»
