Дом, забытый временем - [32]

Когда он выбрался на крышу и залез в такси, с неба уже лил дождь. Берк этого не заметил. Над Олд-Йорком сверкали молнии; гром смыкал исполинские челюсти, словно перемалывая зубами кости ночи. В Садах Афродиты любовные гнездышки стояли под дождем, как ряд серых капустных кочанов. Берк выбрался на улицу — в лицо хлестали холодные струи, но он не обращал внимания, — и направился к обрамленному кустарником порогу.

В темноте он нашарил кнопку дактило-замка и сразу прижал к нему подушечку большого пальца. Он не мог позволить себе остановок и задержек, иначе в нем пропадет та новая личность, которую пробудил бренди. А без новой порции спиртного Берк рисковал стать прежним Антоном Берком… И все же через секунду он замер, прямо на пороге. Он-то ждал, что застанет Леа в гостиной, что она будет сидеть там на мягком полу, скрестив ноги, и таращиться в окно времени. Весь его хрупкий план начинался с этого момента, но Леа в гостиной не было. Там царила темнота, и экран окна не работал.

Так может, Леа в спальне?

Коленки задрожали, и трепет охватил все тело. Берк наконец вошел в тускло-освещенную комнату и, осмелев, — в сторону спальни. Наткнулся там на пиджак, лежащий справа от двери. Берк замер, точно получив камнем промеж глаз. В каком-то смысле, так оно и было.

Перед мысленным взором возникло миловидное нордическое лицо Линдквиста. Берк вспомнил, как Леа, кружась в танце с мэром, уходит от него, и в горле снова встал ледяной комок страха. Теперь-то ясно, для чего ей потребовался визит в мэрию. Точнее, мотив был бы ясен сразу всякому, разве что не дураку. А Берк еще думал, что это он — причина ее синяков под глазами и худобы!

Пиджак маячил в тусклом свете расплывчатым пятном, и Берк тешил себя слабой надеждой, что это ему лишь мерещится, что это он вообразил себе — чтобы самого себя помучить. Молясь, что вот сейчас пиджак исчезнет, Берк наклонился… но никуда пиджак не делся. Напротив, Берк увидел его ужасающе четко и ясно и только сейчас отметил его цвет.

Белый.

Протрезвев, Берк вышел на улицу под дождь. С неба лило еще сильнее, и когда Берк забирался в салон такси, он вымок до нитки. Должно быть, холод окончательно вернул его к жизни, и Берк внезапно поразился, осознав, что не так с дождем.

Отклонений было несколько. Во-первых, было начало трехдневных выходных, а по выходным дождя не бывает. Во-вторых, дождь лил с небывалой силой; а ведь дождь бывает нежный, никак не проливной. И в-третьих, он был холодный, хотя дождям положено быть теплыми…

Берк резко выпрямился. Возможно ли, что он ошибся в вычислениях? Возможно ли, что тектоническая революция уже началась? Сердце бешено заколотилось. Берк велел водителю везти его к Вельд-билдинг и уже десять минут спустя вышел из лифта на подвальном этаже и приблизился к большому координатору. Один взгляд на таблицу, и он понял все: предсказанные им сейсмические колебания вдоль западного южноамериканского побережья начались преждевременно, и первая точка из глобальной системы станций по контролю климата, существовавшей еще до Исхода, оказалась разрушена. Из строя вышла вся система. До начала революции оставались считанные часы.

Если только пророк из Берка — не такой же идиот, как и любовник.

Прогнав эту мысль, он направился к лифту. Оставалось еще время собрать попутчиков, однако следовало торопиться. Первым делом Берк направился домой к мэру; там робот-дворецкий известил его, что Линдквист вместе с группой других высокопоставленных горожан уединился в кабинете и проводит небольшую конференцию. Просили не беспокоить. Заворчав, Берк отпихнул робота в сторону и ворвался в кабинет к мэру. Как он и думал, под конференцией подразумевалась ночь покера.

В свете экрана, на котором отображалась выпавшая Линдквисту «рука», его глаза приобрели льдистый оттенок. Экран с результатами на стене показывал, что мэр проигрывает.

— Как следует понимать это вторжение, бвана Берк?

Берк тысячи раз представлял себе этот миг: как он с безупречным достоинством входит и с отстраненным видом сообщает новости. Однако сейчас он принялся расхаживать из стороны в сторону, голос его звенел, а тон — даже ему самому показался излишне мелодраматичным:

— Тектоническая революция вот-вот начнется, и я здесь, дабы предложить спасение. Лишь на моем звездолете мы сможем улететь! Я…

Мэр вскинул руку:

Бвана Берк, полагаю, даже вы согласитесь, что я и прочие высокопоставленные граждане довольно долго терпели это ваше сумасбродство. Но вот вы врываетесь без приглашения и вновь несете наскучивший нам бред. Истощаете наше терпение до предела. Умоляю, покиньте нас и не вынуждайте говорить вам неприятные вещи.

Донельзя пораженный, Берк встал как вкопанный.

— Но ведь дождь льет! — ахнул он. — Как вы не понимаете? Идет дождь, а на дворе ночь четверга. Да там льет как из ведра!

Линдквист устало вздохнул:

— Система контроля климата не может всегда работать безупречно. Не сомневаюсь, скоро роботы-ремонтники выявят причину неполадки; пройдет пара часов — и все вернется к норме. Кроме того, всем известно, что неполадки могут иметь место даже в непосредственной близости от Олд-Йорка. Советую вам вернуться домой и почитать Монтеня: «Кого град молотит по голове, тому кажется, будто все полушарие охвачено грозою и бурей».