Долина Сеннаара - [9]

— Дауд, — сзади раздался голос Майи, — ты уже вернулся?

— А, Майя, да вернулся.

— Что у тебя случилось? Почему ты такой расстроенный?

— Да так, неприятности на работе.

— Что-то серьёзное?

— Нет, ерунда.

— Тогда пошли в сад, я покажу тебе скульптуру, которую наконец-то закончил Муса.

— Да, да, минутку, иди, я догоню.

Меньше всего сейчас Дауду хотелось восхищаться мастерством Мусы но, взяв себя в руки, он отвернулся от стола, на котором остались лежать все его подсчеты, и пошел в сад.

Что и говорить, Майя сделала из обычного двора настоящий оазис, в котором произрастали самые диковинные растения в городе. Путешествуя, Дауд часто привозил домой экзотические цветы, деревья и кустарники, и было бы грешно не воспользоваться такими подарками природы, однако сейчас ему было совсем не до сада. Дауд отметил для себя, что как бы странно это не звучало, но в данную минуту ему просто хотелось побыстрей отделаться от Майи со своим Мусой.

— Смотри Дауд, это сюрприз.

Посередине аллеи стояла статуя, накрытая легчайшей тканью.

— Как мило, — Дауд состроил улыбку.

— Алле-ап! — Майя потянула за край накидки, и на свет божий показалось, по всей вероятности, «величайшее из творений непревзойденного Мусы».

— Что скажешь?

— Гениально!

— Нет, ты посмотри, какое изящество линий, какой ритм, динамика! Такое впечатление, что он сейчас сойдет с подиума.

Скульптура представляла собой полураздетого мужчину с копьем в руках.

— Великолепно! — подтвердил Дауд.

— Да ты внимательно посмотри. Это, наверное, величайшее из творений непревзойденного Мусы.

— Да Майя, нет никаких сомнений по поводу гениальности Муссы. Я уверен, его работы достойны украшать дворец самого Нимрода.

— Дауд, что ты сравниваешь Мусу с этими ремесленниками из дворца? Он творец от бога и создает свои скульптуры вдохновляясь самой природой человеческого тела, а твои молотобойцы делают своих чурбанов по приказу Нимрода, неужели ты не видишь разницы?

Дауд, в отличие от Майи, не был таким почитателем Мусы, и действительно не видел абсолютно никакой разницы между его работой и скульптурами мастеров из дворца, однако ему не хотелось затягивать этот разговор и, чтобы угодить Майе, он покорно соглашался со всеми её восхищениями.

— Да ну, брось, я не сравниваю его ни с кем, наоборот, я хочу сказать, что их всех давно уже пора выгнать оттуда, и назначить на их место нашего гениального Мусу. «Может там он поймет, что одна статуя за год, это какой-то слишком уж творческий подход к делу», — добавил про себя Дауд.

— Ты издеваешься?

— Майя, перестань, это прекрасное изваяние, а Муса прекрасный мастер, не придирайся, пожалуйста, к словам.

— Я не придираюсь, просто ты, мог бы быть и повнимательней к моим увлечениям, на её создание у Мусы ушел целый год, а ты стоишь тут и ехидничаешь.

Дауд почувствовал раздражение. Какое ему сейчас было дело до, хотя бы и трижды гениального Мусы.

— Майя, послушай, я очень уважаю твое увлечение, но сейчас не самое подходящее время для обсуждения художественного гения, какого-то там Мусы.

— Что? Что ты сказал? Как ты можешь так говорить о нем! Это выдающийся человек, работы которого ценятся дороже, чем работа любого мастера во всем Вавилоне!

Дауд сам не понял, как у него вырвалось «какой-то там Муса», но тут Майя задела его за живое и отступать было некуда.

— То, что его работы дороже чем у любого мастера, это я уже понял, а вот если бы ты иногда интересовалась, каким трудом достаются мне деньги на оплату его шедевров, то наверно не так восхищалась их стоимостью.

— Дауд, ты совсем сошел с ума! Почему ты кричишь на меня? Я стараюсь изо всех сил, чтобы наш дом был самым красивым в городе, а взамен получаю такую благодарность?

— Майя, перестань, ты переходишь границу, красота и порядок в доме, это одно, но твое неуемное желание переплюнуть — весь город, это уже совсем другое. Тебе пора бы уже остепениться.

— Мое неуемное желание?

— Да, именно так!

— А каким было твое желание, когда ты не давал мне проходу на улице?

— Что ты сравниваешь? У меня к тебе были чувства!

— Ты посмотри, какой чувствительный! Значит мои чувства это неуемное желание, а твое неуемное желание это чувство?

— Что ты все перекручиваешь?

— Я перекручиваю? Получил что хотел, а теперь можно из меня прислугу сделать?

— Знаешь что, прислуга, ты поаккуратнее с выражениями! Постыдилась бы такое говорить. Бегала то с одним, то с другим. Нашла, кого подурней?

— Ах, так? Да ты просто никогда не любил меня!

— Майя, прекрати, я устал, мне сейчас не до сада и не до твоего вздора! Я зашел домой потому, что хотел, всего лишь на всего, отдохнуть и перекусить. Я с утра на ногах, ничего не евши, но видно лучше бы я пообедал где-нибудь в харчевне.

— А я и не сомневалась, что ты заходишь домой только пообедать. Если бы тебе было куда зайти, ты наверно вообще дома не появлялся!

Терпение Дауда лопнуло, что-либо объяснять было бесполезно. Не говоря ни слова, сплюнув на землю, и грубо, про себя, выругавшись, он направился к выходу. У ворот Дауд вспомнил, что забыл в кабинете записи, которые могут ему пригодиться у Джоти. Быстрым шагом, преодолев путь по коридорам и собрав все необходимое в сумку, он так же стремительно вышел, на прощание погромче хлопнув дверью.