Долина павших - [40]

Иногда в Санлукарском альбоме проглядывает ревность. Герцогиня у низенькой стены падает в обморок или притворяется, что ей плохо. Две прислужницы, включившись в игру, расстегивают корсаж, обмахивают ее руками. Молодой человек поддерживает ее за плечи и одновременно заглядывает ей за корсаж, а она обнимает бандерильеро за тонкий стан. На склоне прикорнул закутанный в плащ мужчина в треуголке, а Мария Тереса пристраивается рядом с ним. Аккуратно поправляет мантилью и украдкой поглядывает на мужчину. Щеголь донимает герцогиню своими ухаживаниями. Внизу Гойя вопрошает: «Кто из них более предан?» И тут же отвечает: «Ни тот, ни другой. Он — вертопрах в любовных делах, который всем женщинам говорит одно и то же, а она занята мыслями о том, как ей разделаться с пятью свиданиями, которые она назначила от восьми до девяти, а теперь уже половина восьмого». Времени в обрез и у Гойи: герцогиня не отличается постоянством. Когда он, отгороженный от мира глухотою, возвращается в Мадрид с альбомом набросков под мышкой, его affaire d’amour a la mode canaille[57] уже мучительно завершилось. Мария Тереса становится любовницей Годоя, и Гойя обличает ее легкомысленность в серии набросков и в «Капричос». «Один другого стоит», «Даже и так он ее не распознает», «Да простит ее бог», «Хорошенькие советы», «Три тореро поднимают голову герцогини Альбы, которую она в конце концов по своему легкомыслию теряет», «Сон Лжи и Непостоянства». Однако проходит время, и бывшие любовники заключают мир и становятся добрыми друзьями. Однажды под вечер, по дороге на бал, герцогиня заходит в мастерскую к Гойе и просит его разрисовать ей лицо для маскарада. Гойя принимает игру, и — как следует из письма к Сапатеру, ибо ему одному он поверяет эту свою любовную связь, — там же, в мастерской, они в память о былом снова любят друг друга. В 1798 году, когда Гойя расписывает церковь Сан-Антонио-де-ла-Флорида, Мария Тереса как-то утром неожиданно появляется там. «Гойя, Гойя! — кричит она, смеясь, хотя он не слышит ее и, стоя на лесах под самым куполом, не может по губам прочитать, что она говорит. — В честь святого чудотворца ты нарисовал на куполе всех мадридских шлюх!»

Другое affaire beaucoup plus canaille[58] Марии Тересы — ее любовная связь с Годоем — заканчивается страшной ненавистью. Никто и никогда в жизни, даже Фернандо VII, даже те люди, что в свое время поволокут Годоя, пыряя ножами и палками, по улицам Аранхуэса, не станут ему так ненавистны, как она. В апреле 1800 года вечно ревновавшая его королева пишет Годою: «Сегодня вечером герцогиня Альба простилась с нами; пообедала с генералом Корнелом и ушла, от нее остались кожа да кости, думаю, теперь бы с тобой не случилось того, что было раньше, в чем, наверное, ты и сам раскаиваешься». А пятого сентября того же года Годой в письме к монархине, не сдерживаясь, высказывает свою ярость и гнев. «Альбу с ее сторонниками следовало бы схоронить всех в одной пропасти, да поглубже. А Корнел, который завел с нею шашни и принял ее сторону, вообще не имеет права на жизнь». Генерал-лейтенант Антонио де Корнел-и-Феррас станет последним любовником Марии Тересы. Арагонец, как и Гойя, кавалер ордена Сантьяго, чрезвычайно начитанный человек, он прекрасно выглядит в свои пятьдесят лет. Его слава, опережая его, разжигает женщин. Говорят, что он остался холостым, выполняя обет безбрачия, данный двадцать два года назад, когда его невеста погибла во время пожара, охватившего Сарагосский театр. Он был адъютантом графа Аранды и во время Руссильонской кампании поднялся до фельдмаршала, руководил военными операциями против французских селений, где набожные каталонские солдаты насиловали женщин. Когда в силу обстоятельств бурной весной 1798 года Годой пал, Сааведра сменяет его на посту президента Совета Кастилии, а Уркихо, близкий друг Корнела, получает место Сааведры и становится министром финансов. Когда же сам Уркихо приходит к власти, он назначает Корнела военным министром. В декабре 1800 года власть берет Педро де Севальос, политический ставленник Годоя; Уркихо и Корнела гноят в тюрьме. Принц Мира никогда не забывает отомстить, хотя напоследок в своих мемуарах и прощает всех, делая исключение для одной лишь герцогини Альбы.

Смерть настигает Марию Тересу внезапно. Ее соборуют, уже без сознания, и в два часа дня 23 июля 1802 года она умирает. Согласно воле покойной, хоронят ее без торжественной церемонии, ночью, в часовне Святых отцов-миссионеров. 6 августа в присутствии сводных братьев покойной, маркиза Вильяфранки и графа Миранды, вскрывают завещание. Все свои несметные богатства герцогиня оставляет слугам и беднякам, не забыв при этом и своего шута-остроумца — Бенито: ему назначается пожизненная пенсия и специальный душеприказчик, который должен его опекать. Выделяется доля и сыну дона Франсиско Гойи Лусиентеса.

По Мадриду ползут слухи о том, что герцогиню Альбу отравили Годой с Марией Луисой. 25 июля, накануне погребения Марии Тересы, чиновники из Казначейского совета составят опись ее имущества под тем предлогом, что она будто бы задержала уплату налогов за свое имение в Оропесе, вследствие чего ей предъявлен иск. Уносят все ее драгоценности якобы для оценки, а потом королева появляется на людях в этих украшениях. Приводя неуклюжие доводы, король приказывает Годою произвести опись и наложить арест на все бумаги Марии Тересы. «Алькальду, который расследовал подозрения по делу о наследстве, удалось дознаться, что вероломные слуги изъяли из шкатулки герцогини бумаги в момент ее кончины». Годой использует судебное разбирательство в своих интересах и завладевает всем, от чего отказалась королева, в том числе полотном Веласкеса «Венера перед зеркалом», а заодно и всеми остальными принадлежавшими Марии Тересе картинами. Нищие, слуги, сын дона Франсиско Гойи Лусиентеса и шут Бенито никогда не увидят ни крохи из того, что им причиталось по закону.