Долина павших - [19]

12 декабря 1804 года, через несколько дней после вступления Бонапарта на императорский трон, Карлос IV оказывается вынужденным объявить войну Великобритании, после того как англичане близ Кадиса атаковали и взяли в плен испанские фрегаты с грузом золота. 12 октября следующего года Нельсон у Трафальгара разбивает испанскую эскадру. Адмирал Гравина, тщетно возражавший против бессмысленной, обреченной на поражение битвы, умирает, как и Нельсон, от полученных в бою ран. Французский адмирал Вильенев кончает жизнь самоубийством. Испанский флот оказывается бесполезно принесенным в жертву. А между тем Годой получает Большой шнур Легиона чести. Однако безмерное тщеславие не мешает ему заметить, что он вопреки воле превращен властью в послушную марионетку императора.

12 октября 1807 года в Фонтенбло Принц Мира заключает с Францией соглашение о захвате Португалии. Половина страны будет отдана Годою, который получит титул принца Альгарве с правом наследования. Наполеон гарантирует Карлосу IV владения в Европе и на Американском континенте. Тайно было оговорено, что общее командование французскими и испанскими войсками во время кампании будет осуществлять маршал Жюно. В тот же день, 12 октября (веком позже его нарекут национальным днем Испании), принц Астурийский затевает в Эскориале заговор, намереваясь сбросить Годоя. Заговор раскрывают, и принц называет своих сообщников, отдавая их на расправу своим родителям и Годою.

16 марта 1808 года становится совершенно ясно, что Наполеон, чьи войска под командованием Мюрата, великого герцога Берга и шурина императора, стоят у ворот Мадрида, собирается аннексировать весь Пиренейский полуостров. На заседании Государственного совета в присутствии короля и принца Астурийского Годой предлагает монархам бежать в Южную Америку через Севилью, оставив в Мадриде своего старшего сына для командования войсками. Принц Астурийский заключает его в объятия, целует и говорит: «Мануэль, теперь я вижу, что ты мне друг!» А позже, за глаза, по секрету сообщает преданным людям из Королевской гвардии: «Принц Мира — предатель. Он хочет удалить отца отсюда. Помешайте этому».

На следующий день возбужденная толпа, подстрекаемая агентами принца Астурийского, заполняет улицы Аранхуэса. Похоже, Годой не понимает, что его часы у власти, а заодно и в истории сочтены. Вечером он навещает во дворце короля и королеву. Мария Луиса встревожена; но Карлос IV отпускает шуточки и рассказывает охотничьи истории. В половине одиннадцатого Принц Мира возвращается к себе во дворец. Ужинает наедине со своим братом Диего, а потом отправляется спать с одной из наложниц. Немного спустя чернь с криками начинает ломиться в двери, и гвардейцы из караула братаются с толпой. Диего Годоя, поспешившего на помощь брату, избивают собственные солдаты. Слуги открывают боковую дверь и выпускают из покоев Годоя женщину, закутанную с головы до ног и с густой вуалью на лице; женщина убегает. Пока толпа на улице орет — требует голову Годоя, дворец подвергается разграблению. В одной из спален обнаруживают объятую ужасом Принцессу Мира, прижимающую к себе дочь. Под защитой гвардейцев и народа ее переправляют в королевский дворец. До конца своих дней она проживет с братом — кардиналом Бурбоном, никогда больше не произнесет имени своего мужа и не захочет видеть собственной дочери за то, что та — дочь Годоя.

Принца Мира в ту ночь не нашли. Он забивается на чердак, а не заворачивается в циновку, как потом рассказывали, и там прячется от рыщущей за ним своры. Через тридцать шесть часов, умирая от жажды, он потихоньку спускается по лестнице в парадные покои, где, судя по звяканью кувшинов, стаканов и прочим звукам, идет карточная игра. На лестничной площадке он натыкается на артиллериста, который, присев на ступеньку, курит трубку. «Послушай, я сумею отблагодарить тебя…» Артиллерист выдает Годоя, громко выкрикнув его имя. Годоя хватают, и он просит, чтобы его отвели к королю и королеве. Пока он находится в собственном разграбленном доме, солдаты обращаются с ним по-божески. Он просит плащ со шляпой, и ему дают, они даже хотят отвести его в королевский дворец. Однако на улице толпа тотчас же узнает его. С криками «Смерть колбаснику!» его забрасывают камнями, бьют палками, пыряют ножами. Он падает, и лошади копытами проходятся по его ногам. Кто-то ножом пропарывает ему щеку, кто-то — бедро. Часть пути — на седельной луке, а часть — волоком, за шею, не понять, живым или мертвым, его доставляют в королевский дворец. Там его швыряют в стойла. А толпа уже наводнила дворец и вызывает принца Астурийского. На глазах у черни, которая толпится в залах и на лестнице, принц Астурийский с презрением смотрит на лежащего у его ног, но все еще не желающего смириться. «Дарую тебе жизнь». — «Разве Ваше высочество стало королем?» — спрашивает Годой. «Еще нет, но стану им очень скоро».

Дальнейшая его история — история призрака. 19 марта король отрекается от власти в пользу принца Астурийского. Сдавшись на отчаянные мольбы Марии Луисы, Мюрат добивается соизволения императора переправить Годоя в Байонну, когда Наполеон вызывает туда всю королевскую семью. Немного спустя туда же, к Принцу Мира, приезжает и Пепита Тудо с двумя детьми. Там, в изгнании, рождается странная и глубокая привязанность между Марией Луисой и графиней Кастильофьель. Когда у Тудо умирает ребенок, бывшая королева пишет ей: «Я не знаю утешения, тебе это известно, и у меня нет слов выразить мою скорбь». Годой не разлучается с Марией Луисой. Он следует за монархами из Байонны в Компьень, из Компьеня в Ниццу, из Ниццы в Рим, где их и настигает весть о сражении при Ватерлоо. Когда же Мария Луиса умирает, это он, Годой, а не законный супруг оказывается в Неаполе и сидит у ее изголовья до последнего мгновения. В 1820 году в Мадриде умирает Принцесса Мира, она же графиня Чинчон. Годой тотчас женится на Пепите Тудо и признает своим ее сына. В 1833 году умирает Фернандо VII. Годой продолжает жить в Париже, тщетно ожидая, когда его восстановят в правах на имущество. Пепита, устав ждать, бросает супруга и вместе с сыном возвращается в Мадрид. Карлота, дочь Принца Мира, в Кортесах заявляет, что ее отец мертв. Годой на пенсию в 5000 франков годовых, назначенную ему Луи-Филиппом Орлеанским, влачит жалкое существование в квартире № 3 дома № 20 по улице Мишудьер.