Доказательство и вера. Философия и религия с XVII века до наших дней - [152]
Предположим, что вы должны объяснить тому, кто не имеет ни малейшего представления о религии, что такое вера в Бога. Могли бы вы сделать это следующим образом? – Доказывая ему, что должна быть первая причина – Некто – и что она сильнее (что бы это ни значило), чем все остальное: настолько, что вы бы вообще не были зачаты или рождены, если бы не действие этого Нечто, и Нечто может уничтожить существование чего бы то ни было в любой момент времени? Вселит ли это в него ощущение чуда и славы Божией? Не будет ли у него оснований ответить: «Какая ужасная идея! Будто Франкенштейн, которому все дозволено, так что вы не можете избавиться от него. Самый жуткий кошмар!» С другой стороны, если бы вы прочли ему некоторые вступительные строки из Исаии, описывающие красоту мира… то, я думаю, вы смогли бы дать ему некоторое представление о том, о чем говорят верующие. Я высказываю некоторое соображение: я говорю о том, с чего вы могли бы начать[898].
Приведем один пример влияния Витгенштейна. Тилман предлагает такую философию религии, которая вообще отказывается от поиска доказательств. Он емко определяет свою философию: «Понятие Бога и понятие доказательств не сочетаются»[899]. Тилман считает ее возвращением к более исконному пониманию Бога и мира.
В преддверии возрождения философии религии
Витгенштейновская, феминистская и континентальная традиции являются всего лишь частью необычайно разнообразной и динамичной области современной философии религии. В нынешнюю постпозитивистскую эпоху необходимо обращать внимание на новые движения. Далее в этой главе мы рассмотрим переоценку религиозной традиции и религиозный плюрализм. Чтобы показать, как эти новые течения привели к резкой перемене в мире философии, я вкратце расскажу об одном философском столкновении в Англии.
В 1957 г. состоялась дискуссия между Гилбертом Райлом, Мэри Уорнок, и Энтони Куинтоном о перспективах развития метафизики. Обстановка – англоговорящий философский мир, где основной целью является языковой и концептуальный анализ. (По словам одного из наблюдателей, этот период был хуже, чем во времена Маркса. Карл Маркс сетовал, что философы не пытаются изменить мир; они только говорят о мире. Некоторые англоязычные философы обеспокоены тем, что философы не только не пытаются изменить мир, но теперь даже не говорят о мире – взамен они говорят о говорении о мире). В этом контексте Райл попытался понять, как классические философы прошлого оценили бы состояние философии в 1950-х гг. Он представлял хор жалоб: «Платон и множество его единомышленников спрашивают, почему у нас так мало говорят о бессмертии души…Герберту Спенсеру не хватает дискуссий о влиянии эволюционной теории на природу человека и на человеческое общество, а Гоббс считает, что непростительно пренебрегать потенциалом атомизма»[900].
Райл резюмирует две претензии, которые традиционные философы могли бы предъявить философам 1950-х гг.: «Они ругают нас прежде всего за наш настоятельный отказ говорить о мироздании…Вторая единодушная жалоба состоит в том, что даже в пределах нашего ограниченного горизонта мы внимательны к пустякам и пренебрегаем действительно важными вещами»[901]. Среди того, что в прошлом, по крайней мере, имело значение и питало жаркие философские споры, Райл упоминает теологию. Мне кажется, в его словах есть доля сожаления:
В последние полвека философия и теология едва разговаривают. Мы должны принудительно напомнить себе о том, что был чрезвычайно длительный период, в течение которого большинство крупных теоретических вопросов возникало из споров между различными теологиями или между теологией и наукой
…Когда теологические угли были горячими, чайник теологической философии оживленно кипел. Если сейчас чайник теологической философии даже не на пару, то это потому, что огонь утих. Чайники не могут сами кипятиться. Философ не может создавать концептуальное напряжение. Он должен чувствовать его, чтобы у него возникло желание разобраться с ним. Я не хочу преувеличивать. Теологический огонь утих, но не погас до конца, и чайник теологической философии, пусть он отнюдь и не кипит, все же не холоден как лед[902].
За несколько лет этой дискуссии Х. Д. Льюис основал журнал «Религиоведение» (Religious Studies. An International Journal for the Philosophy ofReligion), а в 1970 г. началось издание «Международного журнала философии религии» (International Journal of Philosophy of Religion). С появлением нетеистических и теистических философий, а также с развитием многих философских проектов по целому ряду религиозных проблем – начиная от природы религиозного ритуала до религиозного измерения экологической этики, – вопросы стали нарастать как снежный ком. Остальная часть настоящей главы покрывает часть этой области, тогда как в последней, девятой главе осуществляется попытка рассмотреть другие ее ключевые составляющие.
Познание и традиция
С упадком позитивизма симпатии к философским проектам, одобряющим или конструктивно изучающим религиозные традиции, возросли. Такая перемена в интеллектуальной обстановке позволила возродить аргументацию за и против существования Бога, дискуссии о религиозном опыте, загробной жизни и так далее. В девятой главе рассматриваются некоторые из этих проблем. В настоящем разделе я отмечу привлекательность кумулятивных аргументов, а затем остановлюсь на двух ключевых достижениях в области философии религии, первым из которых стала «реформатская эпистемология».
Автор, являющийся одним из руководителей Литературно-Философской группы «Бастион», рассматривает такого рода образования как центры кристаллизации при создании нового пассионарного суперэтноса, который создаст счастливую православную российскую Империю, где несогласных будут давить «во всем обществе снизу доверху», а «во властных и интеллектуальных структурах — не давить, а просто ампутировать».
Автор, кандидат исторических наук, на многочисленных примерах показывает, что империи в целом более устойчивые политические образования, нежели моноэтнические государства.
В книге публикуются результаты историко-философских исследований концепций Аристотеля и его последователей, а также комментированные переводы их сочинений. Показаны особенности усвоения, влияния и трансформации аристотелевских идей не только в ранний период развития европейской науки и культуры, но и в более поздние эпохи — Средние века и Новое время. Обсуждаются впервые переведенные на русский язык ранние биографии Аристотеля. Анализируются те теории аристотелевской натурфилософии, которые имеют отношение к человеку и его телу. Издание подготовлено при поддержке Российского научного фонда (РНФ), в рамках Проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Рецензенты: Член-корреспондент РАН, доктор исторических наук Репина Л.П. Доктор философских наук Мамчур Е.А. Под общей редакцией М.С.
Книга представляет собой интеллектуальную биографию великого философа XX века. Это первая биография Витгенштейна, изданная на русском языке. Особенностью книги является то, что увлекательное изложение жизни Витгенштейна переплетается с интеллектуальными импровизациями автора (он назвал их «рассуждениями о формах жизни») на темы биографии Витгенштейна и его творчества, а также теоретическими экскурсами, посвященными основным произведениям великого австрийского философа. Для философов, логиков, филологов, семиотиков, лингвистов, для всех, кому дорого культурное наследие уходящего XX столетия.
Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.
В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.