Дочери человеческие - [22]
— В вас видна порода, — соглашается Витязу.
— А теперь уходите, Мирча, — говорит Агнесса высокомерно и откидывает голову. — Вечером, если вы не против, можете пригласить меня в «Гамбринус».
Он медлит.
— У меня дела, — продолжает Агнесса, — я должна отдать белье прачке. Не в вашем же присутствии…
Он кланяется, уходит. У двери оглядывается на Марию.
Минутой позже Агнесса говорит Марии:
— Передай Александре, своей бабке, пусть она тебя спрячет. И лучше бы поскорее.
Мария испуганно смотрит на Агнессу.
— Я — крещеная, — тихо говорит она.
Агнесса качает головой:
— Пусть она обратится к священнику Ильинской церкви, скажет, что я просила. Ты меня слышишь?
Когда Мария выходит, она торопливо говорит вслед:
— Не забудь! Твоя бабка всегда стирала наше белье, и это единственное, чем я могу ей отплатить.
Мария цепляется за бабушку и кричит: «Нет, нет! Я боюсь!»
— Не бойся… Не ты первая, не ты последняя… Выдюжишь, — отвечает ей голос Невены.
«Почему здесь Невена?» — думает Мария, но боль охватывает низ живота, ползет вверх, раздирает внутренности.
Уже и кот на мягких лапах не помогает.
— Я и сама управлюсь, — говорит Невена, — скольких уже принимала… Вот только схватки у нее редкие, тужиться надо, милая…
«Что такое — тужиться? О чем они говорят?»
— Да выживет ли она?
— Не каркай, Алена. Сходила бы лучше к колодцу, воды понадобится. Поставишь большой казан.
— Я схожу сам, — отвечает вместо Алены, дед Степан, — а вы тут глядите… Печь бы еще протопить.
— Ну и ночка выпадет, — протяжно замечает Алена, — боюсь я. Боязно мне чего-то…
— Это потому, что не рожала, — отвечает Невена, и над Марией низко наклоняется ее лицо. — Схватывает? Это хорошо… Хорошо, если в срок. В срок ли? Ну, что молчишь, Маруся?
Мария облизывает сухие губы, и Невена дает ей молока.
— Выпей. Силы тебе крепить надо. Родня-то у тебя хоть есть какая?
Голова Марии перекатывается по подушке, волосы ее разметались, и Невена поправляет их легкой рукой, гладит по щеке.
— А муж? Муж у тебя есть?
— Георг… Не убивайте! — кричит Мария. — Не убивайте его!
Она ловит Невену за руки, подносит их к губам, целует.
— Горемычная… — тихо произносит Невена, потом откидывает одеяло и кладет ладони на живот Марии. — Думай о нем, о дитяти Георга, думай! Жить тебе надо. Дитя на кого оставишь? Ты теперь за него в ответе…
«У них одинаковые слова: у бабушки Александры и у Невены, — думает Мария. — Эти слова бубушка сказала Катрине ночью».
А-а-а! Той ночью…
Ночью повесилась Катрина. Мария проснулась от странного тревожного стука за стеной. Сперва ей пришла мысль, что пришел к матери Георг, но потом сдавленно крикнула Катрина, и снова что-то грохнуло. И тут бабушка постучала в стенку, значит, и бабушка не спала, все слышала. Не дождавшись ответного стука, она встала, накинула на плечи платок и вышла из комнаты. Вскочила и Мария, пошла следом за бабушкой. Вело ее смутное беспокойство и воспоминание о глазах Катрины, ее жутковатом смехе.
Еще с порога она увидела, что Катрина висит на крюке для лампы, на полу валялась скамейка. Бабушка оглянулась на Марию, велела поднять скамейку.
— Скорей! Обрежь веревку, — она подала нож, и Мария, не помня себя от страха, влезла на скамейку и обрезала веревку.
Она видела, как бабушка перевернула упавшую ничком Катрину, расстегнула крючки кофты. Стоя на коленях, бабушка с трудом приподняла грузное тело Катрины и с ожесточением встряхнула. Катрина тихо застонала, но глаз не открыла. Тогда бабушка ударила ее наотмашь ладонью по лицу.
— Воды, — сказала она Марии. — Лей на нее воду.
У Марии тряслись руки, и почти весь ковш расплескался по пути от ведра.
— Да что же ты! — крикнула бабушка непривычным голосом. — Живее!
Тогда Мария схватила ведро и выплеснула его на Катрину. Та судорожно втянула воздух и открыла глаза.
— Срамница! — брезгливо проговорила бабушка, наклоняясь над самым лицом одуревшей Катрины. — Висельница!
Катрина всхлипнула, неверными руками попыталась отстранить от себя бабушку. Но та снова ударила ее по щеке.
— Бога не боишься.
Руки Катрины ощупывали шею, с трудом ворочая языком, она попыталась что-то спросить, но бабушка оттянула ее руки от горла, вылила остаток воды в открытый рот Катрины. Та поперхнулась, долго кашляла.
— Руки на себя подняла, — гневным, тихим голосом говорила бабушка. — Сына предаешь. Ты теперь за него в ответе!
Вот когда Мария услышала эти слова впервые.
Широко открытые глаза Катрины налились слезами, она закрыла лицо большими ладонями и зарыдала. Бабушка оглянулась на Марию, сказала:
— Сюда иди… — она говорила с трудом, — стань здесь, на колени…
Когда Мария опустилась на колени рядом с бабушкой, она взяла ее руку, потом руку Катрины.
— Вот… вверяю тебе свою кровь, Катрина! Дитя своего Саввы вверяю тебе.
Вялая ладонь Катрины дрогнула, ее пальцы сжали руку Марии. Глаза повернулись, она пристально посмотрела на Марию, еще ничего не понимая.
— Умру я скоро, Катрина, приходит мое время, чую я это… Сердце мое чует. Храни мое дитя, как свое. Ты теперь за двоих в ответе. Мария была вчерашним днем там, на чердаке, с Георгом… И сейчас туда пойдет. Нельзя ей больше, нельзя на людях…
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.