Дочь степи. Глубокие корни - [92]

Садык знал Шарафия. Оба они при чехах сидели в казанской тюрьме и избегли расстрела лишь благодаря тому, что в суматохе отступления чехи забыли о них.

— Что случилось? — изумленно воскликнул Садык при виде Шарафия.

— Дай нам из своего полка несколько вооруженных солдат.

— Зачем?

И Шарафий рассказал следующую историю. В свое время Абдулла-хазрет пользовался большой популярностью. Имя зикерлинского ишана было известно во всем татарском мире. Круглый год стекались к нему мюриды из дальних краев — Сибири, Петербурга, Астрахани, Оренбурга, Красноярска. Без перерыва везли к нему для заклинания больных и одержимых. Вместе с мюридами, немощными, жаждущими исцеления, текли в дом ишана подарки, подаяния, преподношения. Ишан говорил, что милостыня не бывает большая или маленькая. Не глядя, с молитвой принимал он все, что давали. Чего только не несли ему! И старинные гроши, и золотые десятирублевки, и шуршащие «катеньки», и енотовые шубы, и шелковые чапаны. Ишан благоденствовал. Вначале, когда он только обзавелся первыми мюридами, у него, кроме маленького домика, ничего не было. Через семь лет он взял вторую жену и, исполняя веление шариата об одинаковом обращении с женами, выстроил для нее отдельный дом. Для этого пришлось расширить двор.

В пятьдесят лет он женился в третий раз. И на этот раз он не пожелал обидеть жену, выстроил еще дом. Для этого пришлось переселить соседа-бедняка на край деревни, а его усадьбу прирезать ко двору ишана. С новой женой ишану не повезло. Она оказалась женщиной нерадивой, с плохим характером. Попробовал ишан перевоспитать ее, но безрезультатно. Тогда, вернув полностью все приданое, он отослал ее к родителям и женился на молодой вдове. Вторая жена ишана умерла от родов. Вскоре после этого умер один из ближайших мюридов ишана Салим-бай, оставивший после себя молодую вдову. Приближенные ишана наперебой хвалили ему эту женщину и предлагали взять на место второй жены. Ишан не отказался. Так поселилась богатая вдова в опустевшем доме второй жены.

Ишан решил, что он получил все уготованное ему судьбой, но скоро произошел случай, заставивший его усомниться в этом.

В гостях у своего верного мюрида Насыбуллы, человека небогатого, но фанатически ему преданного, ишан мельком увидел в его доме красивую девушку. Она очень понравилась ишану.

«Божеское ли это веление или бесовское наваждение?» — задумался старик.

Три дня думал об этом ишан, три ночи с молитвой ложился в постель, ожидая божественного откровения. На третью ночь приснилась ему девушка, окруженная неземным сиянием.

«Это перст божий!» — решил обрадованный ишан.

А было ему тогда семьдесят лет от роду. Призвал ишан Насыбуллу, рассказал все по порядку, не утаил своих сомнений, теперь разрешившихся указанием свыше.

Насыбулла был верным мюридом. От неожиданного счастья затрепетало его сердце.

«Сразу она ни за что не согласится, но уговорить можно», — подумал Насыбулла, возвращаясь домой.

Переговоры с дочерью Каримой он поручил своей старшей сестре.

Девушка сначала растерялась, а потом звонко расхохоталась.

— Нет, нет! Что я с ним буду делать?

Но после настойчивых уговоров сказала:

— Правда, все парни взяты на войну. Когда они вернутся оттуда? И вернутся ли вообще? Я не знаю, пусть отец сам решит.

А было ей тогда всего семнадцать от роду.

Для четвертой жены построил ишан отдельный дом в саду. Теперь хазрет окончательно успокоился, отрешился от всех мирских дел, посвятив себя молениям и бдениям. Молва о его подвижничестве разрасталась все шире и шире.

Рассказывали, что, кроме обязательных ежедневных пяти молений, ишан еженощно молился по нескольку часов. В месяц рамазан[94] он не ложился после сахера[95], четыре раза наизусть прочитывал весь коран, а в последние три дня поста запирался в мечети. Кроме того, за последние сорок лет своей жизни он ежедневно сто тысяч раз повторял священную формулу: «Нет бога, кроме бога».

Время, свободное от молений, он проводил среди мюридов и приезжавших за исцелением больных. Ишан шептал над больными молитвы и заклинания, с мюридами вел долгие беседы, испытывая их верность; в соответствии с прилежанием и усердием каждого мюрида назначал новые послушания, беспрестанно твердя, что только полное отрешение от мира, от всех земных забот и радостей, только познание бога ведет к блаженству.

Для борьбы с этим ишаном и просил Шарафий дать ему вооруженных солдат.

После Октябрьской революции популярность ишана еще больше возросла. Даже те богачи, которые в мирских заботах прежде ругали ишана и подтрунивали над его благочестием, теперь потянулись к нему, стали его мюридами, искали его расположения и дружбы. Среди них оказался Валий-бай.

Хазрет имел сыновей. Старший из них был главным мюридом, питая надежду занять после смерти отца его место. Остальные трое сыновей только что вышли из отроческих лет.

После февральской революции они поняли, что отцу грозит крушение, и, не желая гибнуть вместе с ним, покинули отчий дом и стали жить самостоятельно.

Отец проклял их, а вместе с ними проклинал и Советы и революцию. На званых обедах, в мечетях он открыто призывал: