Добрые книжки - [45]

лучшее конечно впереди!!

…скатертью-скатертью, скатертью-скатертью…

«Пора отсюда валить, ибо сам вскоре затанцую и петь начну всяческую дрянь, а это уж совсем не хорошо!» — в совершенно пьяном соображении попытался сдвинуть себя с места Алексей Николаевич. Но тут он увидел небольшую толпу, парящих в воздухе граждан, облачённых в светлые суконные саваны: они пристально наблюдают за жутковатой гулянкой, и вот получают словно бы сигнал к наступлению и решительно скользят по небесным горкам, спускаясь на землю. И у каждого в руке огненный меч, и каждый пылает гневными очами.

— Я в доску свой, ребята! вы меня не троньте! — только успел крикнуть Алексей Николаевич, как почувствовал смертельный удар в подбрюшину и, подхлёстнутый ржавым скрипом и протяжным свистом тормозящего локомотива, рухнул без чувств на рельсы.

Кошмар прекратился мгновенно, словно кто-то резко захлопнул ненужную книгу, и только запах гари напоминал о диких картинах, случившихся на станции Лютово.

Очнулся Алексей Николаевич в вагоне электрички, утешено впитывая любимый с детства звук перестукивающихся колёс, очнулся и встретился с взглядом, полным сочувствия, взглядом кокетливым, но невинным, скромным и благородным, словно едва распустившийся цветочек.

— Оксана Кузьминишна?.. Вы ли это??

— Очень хорошо, что вы меня узнали, Алексей Николаевич, конечно же это я! — как можно ласковей проговорила девушка, пытаясь чуть ли не пригладить взлохмаченные волосики нашего странника. — Хорошо, что мужички мне помогли вас в электричку посадить, и велосипед мой в тамбур поставили. Теперь уж вы в полном здравии доберётесь до свой станции, а я тогда со спокойной совестью поеду на вокзал, а оттуда до моего дома рукой подать.

— Эти мужички меня и напоили, они вредные мужички — по сути-то говоря, Оксана Кузьминишна.

— А вы бы сами не пили, и никто бы вас не напоил. — вполне разумно напевала девушка и с нежной хитринкой разглядывала соседей по вагону, как бы сообщая им о безобидной и случайной незадачливости своего попутчика.

— А я-то был уверен, что вы утонули, Оксана Кузьминишна, и велосипед ваш мы видели на озере. — вздрогнул Алексей Николаевич. — Как же так интересно получается, что вы здесь живая присутствуете, и я здесь с вами живой, и мы с вами весело едем на поезде, потому что очень скоро будем дома?

— Что за чепуха? И не собиралась я тонуть, и велосипед мой при мне. Не знаю, что вы там видели на озере, а я просто в лес уехала и там вволю наплакалась.

— И Витёк над вами не надругался?

— Куда ему!!

— Да вы, может быть, не знаете, что за наглец этот Витёк, и наверняка вам никто не рассказал, что жених, найденный мной в посёлке Прибрежный, затеял с ним драться, и возможно, что даже погиб в этой драке, поскольку не по силам ему тягаться с этакой сволочью. Надругаться над вами ему бы вовсе не составило труда. Живут же некоторые, с детства вынашивая в себе не человека, а пресловутую «идею человека», и оттого позволяют себе всё.

— Совершенно не волнуйтесь за вашего жениха. — даже несколько подтрунивая над нелепыми страхами Алексея Николаевича, проговорила девушка. — Я очень скоро наплакалась и вернулась из леса, чтоб окончательно высказать Витьку всё, что о нём думаю, и застала его в весьма помятом виде, валяющимся у ног жениха, на свадьбу которого я опоздала, и которого вы встретили в посёлке Прибрежный. Витёк весьма униженно просил прощения у своего мучителя и обещал в дальнейшем не портить девушек, а найти себе какую-нибудь одну замечательную девушку и жениться на ней. Разумеется, я была встречена с радостью, все принялись рассказывать, как они тяжело восприняли возможность моего утопления, и что вряд ли они пережили бы этот факт со спокойной совестью, он бы преследовал их до конца жизни.

— Но ведь чертовка-суккуба потонула в этом озере. — заметил Алексей Николаевич. — И этот-то факт будет преследовать их до конца жизни.

— А вот и не будет! — воскликнула Оксана Кузьминишна. — И чертовка-суккуба ни разу не топилась в озере, после того как убежала с собственной свадьбы и отдалась Витьку в запале страсти, а ей просто стало стыдно за своё поведение, и она только пригрозила, что поспешит утопиться в озере, а сама убежала на дачу к родителям, благо, что эта дача оказалась практически тут же, в Телищево.

— Не может быть!

— Мало того! — чуть ли не лопаясь от смеха от крайне озадаченного «не может быть», выкладывала девушка всё, о чём и догадываться не мог Алексей Николаевич. — Ейный папа оказался тем самым вашим знакомым рыбаком Васей, который уличил себя канистрой коньяка, а мама оказалась женой этого рыбака, и они рассказали дочери про двух странных путников, встреченных ими на мосту через реку, и разумеется чертовка-суккуба распознала в одном путнике своего горемычного жениха (а надо сказать, что её родители совершенно ничего не знали о скандально прошедшей свадьбе), разразилась рыданиями и припустилась бежать к дому Витька, где и упала на колени перед женихом, прося у него прощения. Тот оказался весьма незлопамятным человеком и благосклонно простил ей все прегрешения, и они решили вновь сыграть свадьбу, и даже пошутили на тему «неслучайных случайностей», что вот, дескать, Оксана Кузьминишна опоздала на неправильную свадьбу, а на правильную свадьбу поспела вовремя, и всем стало весело от этих слов. И счастливые молодожёны, столь неожиданно возлюбившие себя, вновь сыграли свадьбу, и прямо в доме у таксиста Витька сыграли эту свадьбу, тут очень кстати пришлась фата невесты, завалявшаяся с прошлого раза в поленнице дров, но вдруг жених как бы очнулся и потребовал, чтоб я привезла на свадьбу Алексея Николаевича, поскольку он (то есть — вы) ему самый лучший друг. И тогда я не мешкая вскочила на велосипед и ринулась в село Лютово, где одна знакомая тётушка — дама весьма очаровательная и в чём-то даже сказочно-философская — указала на станцию, куда вы изволили направиться в целях совершенно бессмысленной болтовни с племянником, а уж на станции я вас и обнаружила, лежащим на скамейке в весьма нетрезвом виде и бормочущем что-то вроде «ребятушки, я в доску свой»!.. По прибытии электрички, я упросила мужичков, чтоб они занесли вас в вагон, и сама решила не возвращаться на свадьбу, а доехать с вами до Ярославля — признаться, надоели мне все эти свадьбы и сельские взбалмошные переживания, уж слишком несёт от них шизофренией, причём данная шизофрения предлагается не столько как процесс, а сколько как субстанция, и субстанция пластичная, субстанция заразная, остаётся только радоваться, что я ей не поддалась, а встретила вас и помогла вам уехать домой… Да вот, посмотрите, в окошко: мы к станции вашей приближаемся!.. кажется, это ваша станция?