Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц - [81]
На следующее утро, 25 апреля, Витольда разбудил Эдек. Витольд объяснил ему свой план и сказал, что надеется на помощь Эдека в оформлении выписки[691].
— Эдек, я буду с тобой честен — я ухожу. Ты устроил меня в госпиталь, избежав обычных формальностей, и ты же поможешь мне с выпиской. Кого они схватят после моего побега? Тебя. Именно поэтому предлагаю тебе идти со мной[692].
— Я доверяю вам, — ответил Эдек, даже не спросив, каков план побега[693].
В тот же день Ян пришел в госпиталь навестить Витольда. Услышав, что к ним присоединится Эдек, Ян поморщился. Найти место в пекарском отряде даже для одного Витольда было непросто, не говоря уже о втором человеке. Витольд твердо сказал, что решение принято. «Ну хорошо», — пожал плечами Ян[694].
Вечером Эдек устроил скандал: он кричал на Вёрля, что ему надоело видеть, как в госпитале обращаются с поляками, и он хочет уйти. Капо огрызнулся: «Тогда проваливай, куда хочешь, идиот!» Витольд слышал эту ссору из своей палаты и понял, что она разрешилась наилучшим для них образом. Чуть позже раздались крики и шум драки. Впоследствии Витольд узнал, что Эдек избил санитара, которого все ненавидели, так как он делал заключенным инъекции фенола[695].
Утром в понедельник, 26 апреля, Эдек отправился в госпиталь, чтобы оформить документы себе и справку на выписку для Витольда. Сделать это было нелегко: Витольд предположительно страдал от тифа и должен был находиться в карантинном блоке минимум две недели. Эдек придумал отговорку: Витольду поставлен неверный диагноз, и на самом деле у него просто отравление. Они пришли в пекарню и увидели Яна, игравшего в карты с капо отряда пекарей, судетским немцем. Ян какое-то время уже задабривал его. На столе стояла недопитая бутылка водки. Витольд объявил, что они новые пекари. Капо удивился, а Ян наклонился и зашептал ему на ухо[696]: «Капо, эти болваны думают, что будут объедаться тут хлебом и что у нас легкая работа. Оставь их мне на ночную смену, и я покажу им, что к чему»[697].
Это был момент истины. Витольд достал яблоко, немного сахара и маленький горшочек с вареньем, взятый в отделе посылок. У капо загорелись глаза. «Ладно, давайте посмотрим, какие вы пекари», — сказал он[698].
Итак, они приняты. Теперь нужно было убедить двух пекарей уступить им место в ночной смене. Заключенные-пекари отдыхали на своих койках перед вечерней сменой, начинавшейся в шесть часов вечера. Витольд и Эдек затеяли громкий разговор о посылках, которые получили на Пасху. Это привлекло всеобщее внимание. Сообщники раздали яблоки и уговорили двух пекарей отказаться от смены. Был ранний вечер, и им едва хватило времени на то, чтобы раздобыть гражданскую одежду для Эдека. Он надел ее под полосатую робу. Спустя несколько минут бригаду пекарей позвали на смену[699].
Они прошли через ворота. Солнце спряталось в облаках, и буквы надписи «Труд освобождает» озарил оранжевый свет. С юга надвигалась гроза. Из трубы крематория шел дым: в тот день для сжигания привезли тридцать три трупа, а в отдалении, в Биркенау, разводили костры для 2700 евреев из греческого города Салоники[700].
Отряд пекарей сопровождали четыре охранника-эсэсовца. Шла Пасхальная неделя, поэтому охранники были новые. Витольд надеялся, что благодаря этому охранники не заметят, что в отряде пекарей есть новички, следить за которыми нужно особенно пристально. Однако охранники были крайне бдительны, и даже привратник призвал их «не забывать об осторожности»[701].
«Ни за что больше не пройду через эти ворота», — подумал Витольд, покидая лагерь[702].
Дорога из лагеря в пекарню шла вдоль реки. Вода в реке казалась серой. Двое охранников повернули в сторону моста в город — вероятно, решили напиться в честь праздника. С заключенными остались только два эсэсовца. Когда Витольд и его спутники дошли до пекарни, наступили сумерки и начался дождь. Они остановились перед большим зданием из красного кирпича рядом с мельницей. Охранник достал из своего кожаного ранца ключ и открыл дверь. Из пекарни вышли заключенные, работавшие в дневную смену. Они ворчали, что на улице льет как из ведра. В это время Витольд и другие пекари проследовали через коридор в раздевалку. Охранник запер за ними тяжелую дверь, и они услышали, как снаружи задвинули засов[703].
Профессиональные пекари уже приступили к работе. Витольд и другие заключенные быстро сняли свои полосатые робы и надели белые фартуки, висевшие у двери. Они прошли котельную и через небольшой коридор попали в главный зал. Возле открытой печи котла охранники поставили стол и стулья, а у стены — узкую койку. В коридоре висел телефон — охранники каждый час отмечались в главном лагере. Витольд взял с собой перочинный нож, чтобы перерезать протянутые по потолку провода[704].
План пекарни.
Предоставлено Мартой Гольян
Главный зал пекарни представлял собой прямоугольную комнату с несколькими открытыми печами. Пекари быстро распределили обязанности между работниками ночной смены. Витольд должен был вымешивать тесто в большом электрическом тестомесе, установленном на полу, а затем формовать хлеб и выкладывать на противни. Он моментально взмок, но изо всех сил старался выдерживать темп. Эдек накидал уголь в печь для первой партии из пятисот буханок, а затем выгреб угли кочергой. Он несколько раз обжегся, вскрикнул и упал на пол. Ян бросился к нему.
