Добровольный узник. История человека, отправившегося в Аушвиц - [65]
Наполеон пересек мост Кирхенфельд, возвышавшийся над быстрой рекой Ааре, и поднялся на холм. Он спешил в посольство на встречу с Александром Ладощем, временным поверенным в делах Польши в Швейцарии. Такова была стандартная процедура для курьеров: они докладывали Ладощу о цели своего визита, передавали бумаги, и, если информация была срочной, зашифрованные сообщения отправлялись с помощью радиопередатчика, который тайно установили в посольстве, чтобы данные не перехватывали немцы или швейцарцы. У входа в посольство собрались беженцы — в основном евреи, которые ждали финансовой помощи или документов, чтобы их не выдворили из страны, и Наполеону пришлось пробираться сквозь толпу[559].
Наполеона провели в одну из задних комнат посольства и сообщили, что Ладощ уехал на несколько дней в альпийский курортный город Бекс. Наполеон торопился продолжить свой путь, но и ни с кем другим не хотел разговаривать, поэтому Юлиуш Кюль, специалист по делам евреев, согласился отвезти Наполеона в Бекс на машине посольства[560].
На следующий день Кюль и Наполеон встретились с Ладощем в «Гранд отель де Салин» в Бексе. В отеле было несколько богато украшенных обеденных залов с видом на гору Дентс-дю-Миди и бильярдная для приватных бесед. Пятидесятилетний Ладощ был заядлым курильщиком с либеральными взглядами и непростым характером. Он сочувствовал евреям и позволял еврейским организациям пользоваться радиопередатчиком в посольстве, чтобы отправлять сообщения в Великобританию и США. Кроме того, вместе с другими сотрудниками посольства он создал схему производства фальшивых паспортов и помогал еврейским беженцам добираться до Швейцарии или уезжать из Европы. Кюль, ортодоксальный еврей из Восточной Польши, работал с беженцами и тоже служил важным источником информации о массовых убийствах евреев. Он подружился с Филиппо Бернардини, главным представителем Ватикана в Швейцарии, и регулярно информировал его о текущих событиях во время послеобеденных матчей по пинг-понгу в крытом патио резиденции папского нунция[561].
Юлиуш Кюль. Ок. 1943 года.
Предоставлено музеем Амуд Аиш (Нью-Йорк)
Безусловно, эти два человека понимали важность новостей Наполеона и могли передать сведения дальше. Однако Наполеон опасался утечки информации, поэтому говорил крайне осторожно. Он рассказал о ликвидации Варшавского гетто и самоубийстве Чернякова. Скорее всего, Ладощ уже знал об этой истории из радиограмм, которые шли из Варшавы в Лондон, но Наполеон произвел на слушателей впечатление: он сообщил о масштабах происходившего, пояснил роль лагеря смерти в Треблинке и коснулся сплетен о том, что из трупов евреев якобы делают мыло и удобрения[562].
Александр Ладощ. Ок. 1935 года.
Предоставлено Национальным цифровым архивом Польши
Тем не менее об Аушвице Наполеон умолчал. Кюль, вспоминая эту беседу, отмечал, что Наполеон, вероятно, говорил о судьбах евреев, депортированных из Западной Европы, когда объяснял, что их отправляли не в трудовые лагеря на Востоке, как утверждали нацисты, а на смерть. Остальное Наполеон предпочел скрыть[563].
После встречи с Ладощем Наполеон и Кюль вернулись в Берн. Кюль сразу же поспешил на встречу с Бернардини и перекинулся парой слов с его секретарем, монсеньором Мартилотти. Затем он записал все услышанное от Наполеона, чтобы передать новости Аврааму Зильбершайну, адвокату из Женевы. Зильбершайн плотно контактировал с теми же сионистскими организациями, которые получили информацию от Шульте[564].
Тем временем Наполеон намеревался продолжить свой путь. Он планировал выехать на следующий день, используя свои немецкие документы, и добраться до Франции. Однако Ладощ посоветовал ему задержаться, чтобы получить оформленные визы и отправиться в Испанию или Португалию, откуда можно попасть в Лондон на самолете или по морю[565].
Август тянулся мучительно долго, а разочарование нарастало. Время от времени в прессе появлялись заметки о ликвидации Варшавского гетто, но они были сумбурными и не производили должного эффекта. Внимание общественности было привлечено к проблеме депортации евреев из Западной Европы. Разгорелись споры относительно того, куда увозят евреев. Лондонская газета «Таймс» в номере за 8 августа писала, что еврейских девушек из Нидерландов «сажают в поезда и отправляют в лагерь — только неизвестно в какой». На самом деле в августе 1942 года более тридцати тысяч евреев были этапированы в Аушвиц. Тем не менее о роли лагеря еще не было известно[566].
«В чем сложность с получением португальской визы для Веры [кодовое имя Наполеона]?» — говорилось в запросе из Лондона, направленном 17 сентября в польское представительство в Берне. И снова, несколько дней спустя: «Что с Верой?»[567]
В другой телеграмме выражалось сожаление, что Наполеон не прислал краткий зашифрованный отчет. Посольство ответило, что на изготовление документов потребовалось больше времени, чем ожидалось, и заверило, что скоро Наполеон сможет продолжить путь. Наполеон понимал, насколько важны сведения, которые ему передали из Аушвица. Однако он был лишь одним из многих агентов, подготовленных британцами и работавших в Польше нелегально и обособленно от других. Он не мог знать, что обладает тем единственным недостающим фрагментом информации, который раскроет Западу глаза на планы нацистов и убедит союзников в необходимости военного вмешательства. Испытывая растущее разочарование, Наполеон томился в ожидании в Берне. Лето сменила осень, а документов все не было
