До прихода белого человека - [40]

У черного завоевателя была «плохая пресса». Его биографы оставили потомству образ, продиктованный ненавистью, которую должны были испытывать и ученые, и купцы, с беспомощным гневом взиравшие, как грубый солдат разрушает их дело, и духовные лица, гневно упрекавшие правителя в том, что он «позволял себе большие вольности по отношению к религии: разговаривал во время молитвы, пропускал священные омовения, насмехался над людьми. Часто он откладывал ежедневные пять молитв до вечера или скороговоркой произносил первые слова, а затем высокомерно говорил придворным: остальное разделите между собою…» (из «Тарих ал-Фетташ»).

Народы Судана лучше думают о Сонни Али. В их памяти он живет как человек сильной воли, суровый не только по отношению к другим, но и к себе.

Афоика не забывает, что именно при нем Судан превратился в великую державу.

После смерти Сонни Али в Гао к власти пришла новая династия аскиев, и на трон взошли властители, которые покровительствовали торговле, ремеслам и наукам.

Сонни Али преследовал высокообразованных людей. Их дочерей он делал своими наложницами, школы закрывал. Но поколение спустя аския Мохаммед готов был почтительно поцеловать судье руку.

«Он испытывал живую симпатию к улемам — святым людям… и щедро раздавал им рабов и богатства. Он восстановил религию и назначил кади и имамов. Да вознаградит его Аллах за усердие к исламу!» — писал Махмуд Кати.

Аския Мохаммед совершил паломничество в Мекку, но с меньшей роскошью, чем правитель Мали — Канку Муса.

Махмуд Кати, составитель суданской хроники «Тарих ал-Фетташ», находился в свите Мохаммеда. Он оставил подробное описание путешествия. Рассказывает он и о почестях, оказанных благочестивому властителю Сонгаи в городе пророка.

Аския Мохаммед вернулся из путешествия с самым высоким в исламском мире саном калифа. За ним, как в свое время за Канку Мусой, в страну на Нигере последовало множество архитекторов, врачей и ученых.

ЛЕВ АФРИКАНСКИЙ

В 1520 г. христианские пираты захватили на средиземноморском побережье тридцатилетнего бербера, который умом и ученостью выделялся среди остальных пленников. Пираты привезли его в Европу и подарили папе Льву X Медичи.

Имя мавританского пленного было Хасан ибн Мухаммед ал-Ваззан. Он происходил из испанского города Гранады, но был вынужден оттуда бежать. Еще в молодости он — сначала в качестве писца и нотариуса, а затем как посланник султана Феса — бывал в далеких африканских странах, неведомых европейским путешественникам.

От него глава западной христианской церкви почерпнул ценнейшие сведения об искусстве, науке и технике у африканских «язычников». Папа сумел за это отблагодарить. Пленника отпустили на свободу и крестили, причем его крестным отцом был сам Лев X. Так Хасан ибн Мухаммед ал-Ваззан стал Львом Африканским.

Под этим именем образованный мавр опубликовал трехтомное сочинение, в котором рассказал о южном материке все, что видел собственными глазами или знал со слов других путешественников. Он объездил почти все страны западного мусульманского мира, бывал в Испании, Марокко, Тунисе, три раза посетил Египет. Он видел Константинополь, бывал в Аравии, в Сирии.

Побывал он также — что нас сейчас более всего интересует — и в Гао. Сообщения его о богатстве западноафриканских государств были для Рима и для европейских дворов настоящей сенсацией

ИСЛАМ ЖДАЛ РЕШЕНИЯ ОТ ТОМБУКТУ

В Томбукту и Гао, крупных богатых центрах торговли, кишевших банкирами и спекулянтами, жизнь кипела ключом, сообщает Махмуд Кати. Сюда прибывали караваны из Египта, двигавшиеся через Феццан и плоскогорье Аир, из Триполитании, Константины, Феса, Марракеша и Мавритании. Они доставляли товары Востока и Запада, оружие из Дамаска, ткани из Венеции, шелка из Йемена, лошадей из Берберии и Леванта.

Духовная жизнь также оживилась. Аския Дауд, заботясь о купцах, не забывал об ученых и мудрецах. Хорошо зная, как велико их влияние, он щедро оделял их подарками и проявлял по отношению к ним такую же предупредительность, как и его отец, мудрый ал-Ходж Мохаммед. Он поощрял культурные связи между Меккой и Томбукту…

Большая мечеть Санкоре (в Томбукту), знаменитый центр мусульманства, принимала учащихся из Феса, Константины и других городов. Знаменитые специалисты преподавали там право, медицину, теологию. Мохаммед бенМахмуд комментировал — и, по-видимому, с превосходным знанием дела — сочинение эль-Могили о логике.

Выдающиеся ученые Мекки и Медины с благоговением подчинились решению мудрого ал-Акита из Санкоре по вопросу о том, совершать ли молитву по пятницам вместе с женщинами или раздельно. Слава Уриан ар-Раса (Лысого) особенно широко распространилась в Марокко; там каждый образованный человек знал лекции этого ученого… Между имамами Магриба, восточных стран и мечети Санкоре происходил регулярный обмен письмами. Эпистолярный стиль Томбукту составил целое направление в литературе.

Махмуд Кати приводит даже пример этого стиля:

«И да воздадутся тебе приветствия, более обольстительные, чем все лакомства, и почести, более блистательные, чем жемчуга; и да распространятся эти почести со всем их благоуханием и благодатью на всех твоих предков и потомков».