Дневник любовницы мафии - [44]
— Простите, пожалуйста. Мне так жаль.
— И ты прости, — прошептала она. — Ты можешь мне рассказать.
— Нет, не сейчас. Может, позже, — покачала я головой, а потом направилась к метро.
Краска с волос начала, хвала господу, смываться, однако волосы стали отвратительного светло-светло ржавого цвета! О да, я нашла оттенок еще хуже моего золотисто-рыжего — пепельно-рыжий. А еще после болезни я перестала наряжаться и краситься, словно это могло меня отдалить от образа Эли Граданской. И выглядела, признаться, просто жутко. С синяками под глазами, страшным цветом волос и ярко-красным шрамом на руке. На лбу не хватает надписи «неблагополучный ребенок». Думаю, мама и папа больше никогда и никуда не уедут, напротив, устроят мне домашний арест длиною в жизнь. А я этого хочу? Нет, не хочу! А это значит, надо перестать хандрить и взять себя в руки, пока у них остались еще нервые клетки. В тот день я решила, что пусть я травмированная, но все еще красивая лгунья. И я дала себе обещание, что тот день будет последним. Никто никогда больше не увидит меня такой! А для этого надо было выговориться. У меня на выбор было две жилетки.
— Дима! — на всех парах влетела я в кабинет доктора Дьяченко. И он успокаивающе улыбнулся. Ждал. Настоящий доктор и, забегая вперед, настоящий друг. Мой лучший друг. Мы поехали к нему домой. Это как насмешка. Один человек из этого дома и подъезда пропал из моей жизни, а другой появился. И когда он оставил на подземной стоянке машину, неподалеку я увидела черную мицубиши. Меня точно ножом полоснули.
Прежде чем мы начали разговор по душам, товарищ доктор притащил два стакана, достал спирт и с пугающим профессионализмом начал тот самый спирт разводить. Не удивительно, что я выложила ему все, что случилось, как на духу. И даже с лирическими отступлениями в виде собственных домыслов и рассуждений. Какой ужас. Он молчал до последнего, но под конец все-таки начал пьяно материться.
— Знаешь, я не хочу быть такой как она, даже внешне, — сказала я.
— Не будь. Если тебе это поможет, делай все не как она! Не одевайся как она, не делай то, что она, не связывайся с парнем, с которым спит она. Пей, например, спирт! И у меня даже есть тост! За то, чтобы больше никто об этом не узнал. Мы сохраним это в тайне! Только ты и я, — заговорщически подмигнул он.
Что удивительно, наутро у меня не было похмелья. Я сочла сие за знак свыше. Значит, оно мне было нужно. И я дала себе клятву, что больше об Алексе плакаться не буду. Ну и такую гадость, как спирт, больше пить зареклась.
— Вот смотрю я на тебя, Карина, и думаю, что же ты тут без нас делала? — вопрошала мама, вытаскивая из моего шкафа кучу новых шмоток.
— Я, мам, встречалась с одним молодым человеком, который решил, что я одета неправильно, — решила не врать на этот раз я. Мама на меня посмотрела недовольно.
— Ты взяла у него деньги?
— Знаешь, мам, было очень трудно отказаться, учитывая, что половину моей прошлой одежды он попросту выбросил!
У мамы дар речи, кажется, отнялся.
— Ты ничего о нем не говорила. Вы расстались?
— Это было несерьезно. Он из ветреных. Но накупить мне кучу тряпок успел, — изобразила я усмешку. Мама пожала плечами, но она не поверила. Мда, эту часть легенды я не продумала.
— Как его зовут? — спросила она.
— Саша, — ответила я без запинки.
Мама кивнула. Самое обычное имя. И меня оно ничуть не задело, Алексу оно не подходило, ассоциаций не вызывало. Пока мама отходила от шока, я сидела, закинув ноги на стол и уставившись в экран компьютера, полыхающий разноцветным ковром лугов. В последнее время у меня в плейлисте крутилась только одна печальная песня, верный признак затяжной депрессии.
До отъезда в лагерь меня взяла новая мания: те вещи, что покупал мне Алекс, я переделывала под новый стиль. На душе серо, а стало быть, надо одеваться ярко. И ни у кого не будет повода думать, что девушка, одетая как попугай на самом деле только что выбралась… не скажем откуда.
День отъезда выдался солнечный. Я стояла с чемоданом в руках и размышляла. Евгения Ивановна больше никого не взяла из своих учениц. Мы с ней ожидали автобус. Мама не смогла прийти, и я была за это ей благодарна.
Короткая джинсовая юбка была одета поверх черных ажурных леггинсов, ярко-сиреневый топик и на высоком каблуке зеленые босоножки. На руки я одела вязаные зеленые рукава.
— Смотри, краска почти стерлась, — улыбнулась тренер, глядя на мои волосы. Вот бы и сердце так же отформатировать! Я усмехнулась своим невеселым мыслям и села в облезший красный автобус. Жара, духота, многим было плохо, потому ехали долго, часто останавливались, чтобы погулять. Я сидела рядом с тренером впереди и не обращала внимания на неудобства. За окном проносились залитые солнцем поляны. На меня в отражении грязного стекла смотрела уже совсем не Эльвира Граданская, но и совсем не Карина Орлова. Я словно в одночасие повзрослела. Мое лицо было по-прежнему нежным и гладким, но глаза настороженные, недоверчивые, а между бровей складочка.
— Как ты? — спросила тренер.
— Отлично, — улыбнулась благодарно я. Мне не надо было с ней играть в прятки, она знала меня хорошо.
Все началось банально: опрометчивая молоденькая студентка и не простивший ей оплошности ректор. Продолжилось не менее заурядно: студентка оказалась амбициозной, а ректор к этому качеству благоволил. И даже результат этой истории нельзя назвать неожиданным: скандальный разрыв с криками, истериками, перелетом за тысячи миль и клятвами избегать друг друга до конца своих дней… Если, конечно, не рассматривать вариант, где спустя два с лишним года я стою в офисе полковника военно-воздушных сил США, который сообщает мне что кто-то, а, скорее всего, мой бывший драгоценный ректор, хакнул Пентагон, и найти виновного, наряду с уликами, должна с какой-то стати именно я…
Моя жизнь — живое доказательство, что если тебе могут сказать гадость, они это сделают, если над тобой обладают властью — обязательно начнут шантажировать. И никому нет никакого дела то того, что ты хочешь, какие у тебя жизненные ценности. Никому!
Всего несколько часов назад я была уважаемым ученым, а теперь волей случая оказалась соучастницей, которая летит на другой конец мира, чтобы спрятаться там от властей США. А еще я собираюсь работать на одного из самых опасных людей планеты, который по совместительству гадкий, жестокий, самовлюбленный кретин. И мой экс… Кстати, я выхожу замуж! Пфф, ну конечно не за него!
Она оставила в прошлом не только ненавистное общежитие, но и любимого человека. И снова не на кого рассчитывать, кроме себя. Кто бы мог подумать, что такое положение закончится браком с человеком, не подходящим ей ни в чем, кроме одного: он тоже борец-одиночка.
Она — девочка из бедной семьи. Ей, чтобы добиться чего-либо в жизни, нельзя опускать руки. И не на кого рассчитывать, кроме себя. Он — богат и чертовски хорош собой, его будущее расписано на годы вперед. Все само плывет в руки. Казалось бы, что между ними общего, но волею судьбы они становятся друзьями. А только ли ими? Не найдут ли они друг в друге то, что давно для себя искали?
Это началось с поцелуя. Потом стало чем-то гораздо большим. В любовь с первого взгляда Эйвери Коннор не верит. Но как насчет любви с первого поцелуя? Сделать одолжение другу, поцеловать незнакомца и уйти. Но что, если это одолжение и этот незнакомец окажутся поворотным моментом в ее жизни? Если этот поцелуй приведет к чему-то еще? Доктор Даниэль Спенсер уверен, так и будет. Он полон решимости заставить ее увидеть его. Почувствовать то, что чувствует он. Чтобы последствия этого поцелуя длились вечно. Рассказ о том, чтобы рискнуть, открыть свое сердце на мгновение, и влюбиться.
Обольщение начинается с изысканной еды и вкусного вина. Ричард Грин умеет соблазнять, ведь он владелец самого известного ресторана в городе. Соблазнившись неуклюжей девчонкой, он даже не предполагал, что она вывернет его душу наизнанку…
У Артема есть всё – семья: сын и жена, семейный бизнес, который ему подарил тесть на свадьбу. Только домой он не спешит, стараясь лишний раз задержаться на работе или отправиться отдохнуть с друзьями. Майские праздники для него оказались настоящим адом, в котором пришлось испытывать свои нервы на прочность за одним столом сначала с тестем и тещей, потом со своими родителями. Все меняется после знакомства с новыми соседями. У них брак по любви, растет чудесная дочка, да и жена у соседа полная противоположность его жене.
Трудно бороться за свою любовь, когда ты в отчаянии. Трудно понимать, что бессилен сделать что-то кроме того, что уже делаешь. Особенно трудно ждать, когда любимый человек снова сорвется - а он сорвется, ведь ты уже не сомневаешься в этом, потому что по-другому еще не было ни разу. Женя - наркоманка. И Дима постоянно на грани вместе с ней. На грани смерти. На грани любви. РОМАН ЗАВЕРШЕН.
После трагической смерти родителей Элиза Сноу больше всего хотела убежать от своего прошлого. В свои восемнадцать лет она осталась совсем одна, сбежав из маленькой английской деревушки и переехав в Соединенные Штаты. Днём она бедная, но талантливая студентка, ночью – муза для художника. На протяжении четырёх лет Элиза медленно выстраивала новую жизнь. Она никогда не могла подумать, что потеряет всё снова. За неделю до окончания университета, ей неожиданно отказывают в новой визе. Имея тридцать дней на то, чтобы покинуть страну, она должна встретиться лицом к лицу с тем, что не сможет пережить заново – попрощаться с любимыми и оставить свой новый дом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.