Дневник как путь к себе - [18]
Иногда я думаю, что не веду настоящий дневник, потому что не занимаюсь этим систематически. Но потом вспоминаю, что в дневниковедении нет никаких правил, и понимаю: винить себя не за что.
Мы с моей подругой ведем дневник вместе. И делаем это постоянно. Она купила его в прошлом году нам на Рождество. Правда, я делаю намного меньше записей, чем она, но у нас с этим все в порядке. Это подходящий способ сообщить ей о том, о чем трудно сказать вслух.
Уже в течение нескольких лет я изучаю астрологию. И гораздо лучше понимаю свои астрологические карты и саму жизнь, когда описываю в дневнике главные проблемы. Одна из них, показанная на моей карте и мешающая взаимоотношениям с людьми, — это трудности личностного роста. Дневниковедение помогает мне понять, откуда я пришел, где нахожусь и куда я пойду.
Я считаю, что ведение дневника дает мне возможность настроить на одну волну разные стороны моей личности, которые в противном случае со временем зачахли бы, так и не проявившись. Все величайшие мыслители считали, что надо «познавать самого себя», прежде чем придет настоящее осмысление. Мой дневник помогает мне познавать себя на все более глубоком уровне.
(Джек, 25 лет, студент, писатель и поэт. Он интересуется оздоровительной гимнастикой тайцзи, путешествиями и изготовлением деревянной мебели.)
Я начал вести дневник в 1972 году. Тогда же я стал закрываться в своей комнате. Для меня важно было вести дневник втайне, только для себя. Это было в седьмом или восьмом классе. Помню, как пошел по магазинам со своими сестрами и их подружкой. Мы разошлись примерно на пару часов, каждый в своем направлении. Потом снова встретились у кабинки автомата для моментальных фотографий. Я купил блокнот для записей и новую голубую ручку. Они лежали в моей сумке. Подружка сестер все время спрашивала, что у меня там. Я сказал: книга. Конечно же, она захотела ее посмотреть, но я не дал. Я не знал, как объяснить, почему купил блокнот, и не был готов признаться, что веду дневник. Дома я положил свои покупки в коробку и спрятал в стенном шкафу. Я был фантазером и помню, как пытался изобрести способ, чтобы закрытая коробка могла взорваться или выпустить кислоту и уничтожить дневник, если кто-нибудь вздумает полезть за ним. Так и не придумав ничего подходящего, я просто спрятал ее поглубже в шкаф. Записи появлялись в этом блокноте каждый день, пока я полностью не исписал его. С тех пор я продолжаю вести дневники.
В 1978 году я бросил колледж, потому что с самого начала не понимал, зачем я в него поступил. В следующие годы у меня было множество разных дневников. Мне кажется, что когда в моей жизни происходили значительные внутренние перемены, я делал особенно много записей. Я ездил автостопом по стране, и между рисунками и стихами, которыми полны дневники, можно найти названия городов, через которые пришлось проезжать. Мне приходилось использовать свой дневник в качестве таблички с написанным крупными буквами названием города, куда я держал путь, чтобы было видно из проезжающих автомобилей. Скрентон, Су-Сент-Мари, Монреаль, Лас-Крусес, Анкоридж — они все так и остались в блокноте.
Когда я вернулся в школу в Мизуле, я ездил товарными поездами. Мои дневники тех лет — это небольшие перекидные блокноты, пахнущие креозотом[15]. Они полны историй о бродягах, которых мне приходилось встречать и с которыми я проводил ночи: мы сидели у костра, пили растворимый кофе и дешевое вино.
Сейчас я веду два дневника одновременно. Один в компьютере: я пользуюсь им в основном для записи сновидений и работы с ними. Другой — со вставными страницами, куда, кроме самых обычных дневниковых записей, я помещаю фотографии, театральные программки, эскизы мебели, которую я делаю, рисунки образов сновидений. Одним словом, там все то, что имеет плоскую форму, легко прикрепляется к страницам и непосредственно относится к моей повседневной жизни. Вот что такое на самом деле для меня ведение дневника. За последние шестнадцать лет это занятие принимало разные формы, являясь отражением моего бытия. Я воспринимаю дневниковые записи как часть искусства жизнеописания.
(Давид, 52 года, профессор физики и математики, увлекается мотоспортом, туризмом и предпочитает жить ближе к природе.)
Я открыл для себя возможность вести дневник в пятьдесят два года, и это чудесно!
До того как попасть на курсы дневниковедения, я никогда не писал для себя. Мне приходилось создавать множество технических текстов, но ничего «художественного» я не писал со времени окончания колледжа. Я знаю, что мне не очень удаются письма, потому что никогда не получал полезной отдачи (лишь однажды — от матери).
Во время прохождения курса мы еженедельно представляли свои дневниковые записи. Через неделю нам возвращали их с полезными и доброжелательными комментариями. Сначала я чувствовал себя некомфортно, потому что приходилось постоянно делиться самыми сокровенными мыслями. Но после получения позитивных откликов все пошло хорошо. С самого начала моей основной целью было соединить бессознательное и подсознательное. Я стремился держать под контролем свои эмоции и повседневную жизнь, игнорируя внутренние конфликты и навязчивые желания.
Когда тема старости подступает к нашим дверям, нам приходится делать выбор: изображать, что нас нет дома, прикидываться кем-то другим, баррикадировать дверь, бежать со всех ног или готовиться к встрече. И тогда — постараться достойно стареть. Стать по-настоящему свободным человеком. Чувствовать, Думать, Быть мудрым и милосердным. Ценить жизнь и радоваться ей. Автор книги Юлия Жемчужникова — психотерапевт, публицист, писатель.
Эта книга – духовное путешествие автора и поиски ответов на вечные вопросы. В чем состоит природа божественного первоначала Вселенной? Есть ли у мироздания смысл и как смертному понять его? В чем предназначение человека? Перед вами итоги долгих поисков, вдохновленных духовными потребностями и интеллектуальной жаждой автора. «Формула Бога» – тот случай, когда сам путь к знанию, важнее точки назначения. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Вы боитесь оживленных мест? Или, может, публичных выступлений? Страдаете от одышки и ком в горле не дает нормально разговаривать? Скорее всего, практикум «Панические атаки и где они обитают» не случайно оказался в ваших руках. Тревожность – очень распространенная психологическая проблема, которая часто сопровождается приступами паники. Но знали ли вы, что многие страдают не из-за самих приступов, а из-за страха повторения неприятных ощущений – и не дай бог в неподходящем месте в неподходящее время! Этот практикум поможет выявить симптомы паники и ослабить их.
Жизнь как есть — аморфна, хаотична, суетлива. Форму и предметность придаем ей мы, когда рассказываем истории. Истории это то, что мы берем из жизни и преподносим друг другу в качестве досужих разговоров, газетных статей, книг, фильмов и пр. Это оформленный кусочек жизни, вынутый из жизненного потока и помещенный в рамку. Как только мы начинаем говорить, с рождения и до смерти, мы только тем и занимаемся, что рассказываем друг другу истории. Рассказываем их постоянно, везде и всегда. Жизнь покрыта историями как рыба чешуей.
Каждый день мир подкидывает нам новые поводы для тревог. Мы узнаем о финансовом кризисе из новостей, читаем гневный e-mail от начальника, опаздываем в аэропорт из-за пробок или вспоминаем о незакрытом кредите. В таких ситуациях злость, страх и отчаяние (и даже истерика) – вполне закономерны, не так ли? Но у Сары Найт, анти-гуру и автора бестселлера «Магический пофигизм», другое мнение. Вместо того чтобы тратить время, силы и деньги на негативные чувства, ознакомьтесь с ее суперэффективным методом «Без паники»: он поможет определить, с чем вы способны справиться, а с чем стоит просто смириться (и забить!)
Michael Kahn. Between Therapist and Client: The New Relationship (1991)Санкт-Петербург, 1997. ISBN 5-88925-013-2Рекомендовано в качестве учебного пособия для дополнительного образования Министерством образования Российской ФедерацииВозможно, наиболее важным аспектом психотерапевтического процесса является взаимоотношение между психотерапевтом и клиентом, или пациентом. В течение многих лет два основных психотерапевтических направления в значительной степени не могли прийти к согласию относительно природы искомых взаимоотношений.Гуманистическая психология опиралась, главным образом, на сердечность и эмпатию, в то время как психоаналитики сохраняли нейтральное отстраненное отношение.