Дикий Зверь - [4]

Он почти обратился прямо тогда, когда впервые увидел её — так отчаянно желал принять свою человеческую форму вновь. Но мужчина не мог рисковать этим. Если он возьмёт эту женщину, если он сделает её своей парой, и она окажется не той…

Люк вздрогнул от осознания того, что мог поддаться искушению и обратиться, представляя, как она лежит в его кровати. Из-за безумия, пленившего его во время обращения в звериную форму, смог ли бы он остановить себя от того, чтобы растерзать этот образец идеальной женской красоты? Он так не думал. Мужчина был убийцей, чудовищем. В конце концов, вот почему он запер себя в своём персональном аду, оставаясь величественной чёрной пантерой, что жила только для развлечения масс, блуждавших по дорожкам Зоопарка Одубон.

Как и другие неизвестные из его семьи, Люк прожил жизнь в теле мужчины, но с душой пантеры. И, иногда, пантера брала верх.

Войдя в силу, проклятие ударило по обоим телам и разумам — тяжело и жёстко, — от чего Люк потерял контроль. Он упускал минуты, иногда часы, а когда его сознание возвращалось, оказывался в кошачьем обличии, и всегда голодный и во время охоты.

Изменения никогда невозможно предсказать: иногда ничего не происходит неделями, а, иногда, оборот случается дважды или трижды за день. Но когда безумие вновь минует и сознание возвращалось, Агассу мог вернуться обратно в человеческое обличие, едва пожелав это. Вот почему он так долго оставался в зоопарке. Он просто решил остаться в обличии пантеры.

И прежде, чем оказаться здесь, Люк попытался жить нормальной жизнью, попытался оставаться истинным человеком. Это было легко, пока не умерли его родители. Генетики, его родители усыновили Агассу, как только его настоящая мать покончила жизнь самоубийством после первого дня рождения своего сына, оставив его и его близнеца. Мальчишки остались на попечении государства, и, в конце концов, его брата усыновили. Люк часто оплакивал то, что их разделили, надеясь, что его брат оказался более удачлив, чем он сам. Пара, что в итоге приняла Люка в свой дом, искренне любили его всем сердцем. Даже больше, как учёные, они поняли его.

Генетика, говорили они. Не магия. Но мужчина знал, что совсем не важно, как это назвать. Был только один фактор к излечению — секс. Но даже это не было настоящим лекарством. Секс с его парой мог бы остановить изменения, но даже в этом случае эффект был бы всего лишь временным.

И на протяжении большей части своей жизни, ему была неизвестна личность женщины, что могла бы оказаться его парой.

Проклятие. Так он говорил.

Наука — отвечали его родители. Феромоны и гормоны — всё со временем и практикой можно взять под контроль. Но когда наступил период полового созревания, они установили в его комнате решётки, на случай, если, выйдя из себя, Люк изменится.

Жизнь была терпимой, пока его родители были живы. Они пытались научить его контролю, удерживать какую-то человеческую часть, во время первых утерянных моментов при изменении. И они обещали Люку, что создадут постоянное лекарство. Они просто не знали что и как.

Но после их смерти, мир Люка перевернулся с ног на голову. Он каждый день искал свою пару, инстинкт подсказывал ему, что она в Новом Орлеане, и найдёт его. Но все попытки мужчины оказались бесполезны, и Агассу было безопаснее оставаться каждую ночь в своей клетке. Однако таких мер предосторожности было недостаточно. Одним трагическим днём, когда он обратился — быстро и яростно, — Люк не смог обуздать себя, как учил его отец.

Он потерпел неудачу. Он был проклят. И потому ограничил себя клеткой для хищников, надеясь, что однажды его пара пройдёт мимо его нынешнего места обитания.

Его дни были полны разочарования. Женщина за женщиной — они проходили мимо него, но Люк так и не нашёл ту, что смогла бы подавить огонь, горевший внутри него. Ту, чья человечность, усмирив его сущность, смогла бы подавить и демонов в его душе.

А после появилась темноволосая женщина, и впервые он вновь почувствовал надежду. Но в течение долгих девятнадцати месяцев, эта надежда была всего лишь тёплым светом внутри него.

А теперь этот свет превратился в бушующий ад.

Теперь он знал.

Люк не понимал, что изменилось сегодня, да и, честно говоря, ему было всё равно. Всё, что он знал — его надежда оказалась правдивой.

Сегодня Агассу заглянул в её душу, почувствовал её естество — и теперь он был уверен.

Она была той самой. Его парой. Его лекарством.

И Люк получит её.

ГЛАВА 2

Она была на Бурбон-Стрит в полном одиночестве — ни туристов, ни бизнесменов, ни полицейских вокруг. Только Кэйт… И кто-то, кто следовал за ней. Неоновые огни рекламы с изображением обнажённых девушек и дешёвого ликёра мелькали вокруг неё, будто освещая дорогу к её проклятию. Подавив дрожь, детектив побежала в другую сторону, скрывшись в тени, в темноте.

У Кэйт перехватило дыхание, когда до неё донёсся отголосок поступи шагов. Потянувшись за оружием, она хотела бы раз и навсегда покончить со своим сталкером, но того здесь не оказалось.

Девушка была облачена в шёлковый пеньюар, и хоть улицы и были пустынны, блеснувшие в окне золотые глаза всё же осмотрели переулок снизу. Ветер шептал дюжиной голосов.