Дикий Запад - [23]

В просторном шатре пылал большой огонь, вокруг него плясали люди и звери. Лица некоторых из них сразу показались знакомыми лисёнку и орлу. Тела танцоров были ярко раскрашены, в волосах торчали перья, губы сжимали костяные свистки. Двигаясь вокруг костра, танцоры – мужчины, женщины и дети – не касались земли и не отбрасывали теней.

– Как всё удивительно здесь, – подумал лисёнок.

Костёр тоже был каким-то ненастоящим. Он больше был похож на маленькое трепещущее солнце, на отражение солнца в воде. Дым от костра не поднимался, но дымоход в шатре имелся. Над отверстием дымохода висела круглая белая луна.

Орёл переглянулся с лисёнком.

– Я захватил с собой корзинку, – шепнул он.

– Зачем?

– Чтобы спрятать в ней мою сестру.

Духи танцевали в шатре всю ночь, а с первыми лучами солнца отправились спать. Орёл же лишь притворился спящим, а сам, когда всё стихло, пошёл искать свою сестру. Разыскав её, он очень обрадовался. Он быстро уложил сестру в корзину и прикрыл её одеялом.

– Теперь мы можем ехать обратно.

Они сели в лодку и начали грести к берегу. Лодка плыла медленно, она словно ленилась, будто не слушалась живых существ, привыкнув подчиняться желаниям мёртвых. В конце концов они добрались до берега и поспешили выйти из лодки.

– Теперь можно достать сестру на свет, – сказал орёл и торжественно захлопал крыльями.

Лисёнок осторожно поднял край одеяла. Там он увидел птицу, очень похожую на орла.

– Просыпайся!

– Что случилось? – спросила птица удивлённо. – Где я? Что происходит?

– Ты вернулась в мир живых!

– Зачем? Зачем вы сделали это? Вы нарушили закон Великого Духа!

– Разве ты не желаешь вернуться к живым? – удивился орёл.

– Нет, мне очень хорошо в стране мёртвых.

– И ты не тоскуешь по своим родственникам? – ещё больше удивился орёл.

– Нет. Здесь, в мире живых, слишком много ненужных и глупых проблем, которые приводят к великим страданиям. Я прошла через все страдания живого мира и теперь отдыхаю. Я не желаю возвращаться сюда.

Орёл опечалился, услышав эти слова, но поделать ничего не мог.

– Что ж, раз тебе хорошо там, я не буду грустить о тебе, – сказал он. – Садись в лодку, и она вернёт тебя на твой берег. Прощай, сестра.

– До свидания, брат.

– Не могла бы ты, – заговорил лисёнок торопливо, – попросить кого-нибудь из умерших людей иногда приходить к живым людям, чтобы они наставляли их на путь истинный?

– Я передам моим товарищам твою просьбу. Но разве живые сами не могут понять, как им себя вести? Неужели им нужна подсказка мёртвых?»

– Похоже, что нужна. В мире живых, как ты помнишь, слишком много страстей, которые ослепляют.

– Теперь прощай, сестра! – воскликнул орёл и взмахнул крыльями.

Лисёнок побежал в туман следом за орлом.

Вернувшись домой, он поведал о своём путешествии Лососю.

МОЛИТВА

Однажды на землю обрушился ураган. Много дней бушевала буря. Ливни, град, снег и ветер гуляли по горам и лесам. Градины были такие крупные, что многих людей поубивало.

Затем пришла зима, наступили голодные времена, олени скрылись, бизоны ушли на юг, рыба спряталась подо льдом. Люди встревожились. Как быть? неужели голод погубит их? Люди отощали и ослабели от голода. Град побил ягоды и грибы в лесу.

Люди пришли к Лососю и сказали:

– Ты молод, но мудр, Лосось. Сделай что-нибудь. Упроси Великого Духа, пусть смилостивится над нами.

– Как могу просить я за вас, – возмутился Лосось, – когда вы не желаете жить по законам Великого Духа? Вы продолжаете таить друг на друга злобу, продолжаете вести большие и малые войны, проливать кровь людскую. Нет, не буду просить ни о чём Великого Духа.

– Мы исправимся, мудрый брат. Но если мы погибнем от голода, то не исправимся уже никогда.

– Возможно, вы правы.

И Лосось отправился на высокую заснеженную гору. Там он разделся догола и сел в глубокий сугроб. Раскрасив тело пополам чёрной и белой краской, Лосось поднял над головой длинную курительную трубку.

– О, Громовая Птица! Обращаюсь к тебе, посланнику Великого Духа! Обрати милостивый взор на людей. Они часто и сильно ошибаются, ведут себя ужасно, но за это получают множество страданий. Я знаю, что не должен просить за них, но сердце моё сжимается от жалости к ним. Пусть они неразумны и жестоки, но я не могу презирать их, не могу отвернуться от них. Если ты, Громовая Птица, сумеешь отнести мою мольбу к Великому Духу, то он, возможно, сжалится над своими детьми. Если же его воля повелит людям умереть, то так тому и быть.

И тогда Лосось услышал голос в глубине мрачных серых облаков:

– Ступай к людям. Пусть собираются вместе и сами просят меня о помощи. Между народом и Великим Духом не должно быть посредников!

Лосось набросил на себя покрывало и поспешил в стойбище. Там он сразу передал соплеменникам услышанные слова.

– Да, мы так и поступим, – раздались голоса со всех сторон, – мы будем просить Великого Духа о снисхождении. Если он не захочет смилостивиться над нами, то мы умрём храбро, без слёз и стенаний.

И тогда ослабевшие и голодные Уматилы уселись в молчании и устремили свои взоры ввысь, мысленно обращаясь к Великому Духу – творцу всего живого.

Народ ждал. Все молчали. И вокруг был лишь мрак и молчание. Некоторые падали головой в снег, лишившись последних сил. Но никто не рыдал. Все терпеливо ждали.