Дигенис Акрит - [35]

145 «О повелитель дорогой, на бога уповаю,

На деву непорочную, святую богоматерь;

Другой не овладеет мной, твоей навек останусь,

И ждет тебя спасение от страшного недуга!».

И так сказав, направилась она в свои покои,

150 К востоку обратясь лицом, воздев высоко руки,

Роняла слезы горькие на пол неудержимо

И к господу всевышнему с молитвой обратилась:

«Господь, владыка наш, векам ты положил начало,

Небесный свод ты укрепил и дал земле основу,

155 И все, что видим мы вокруг, своим украсил словом,

Своей десницей из земли ты создал человека,

Природу из небытия воззвал к существованью!

Прошу я, недостойная,— внемли моей молитве,

Узри ничтожество мое, узри мои печали;

160 Расслабленного некогда ты исцелил, жалея,

Воскресла дочка сотника, восстал из гроба Лазарь[506],

А ведь четыре дня прошло, как жизни он лишился,—

Так исцели же юношу, что болен безнадежно.

На состраданье хоть мое взгляни и сам проникнись

165 Ты состраданием, Христос,— ведь твои слуга так молод!

Пускай грешны мы пред тобой, божественное слово,

И милосердья твоего нисколько не достойны,—

Мольбами страждущей души проникнись, умоляю,

И силы возврати тому, кто болен безнадежно.

170 Господь, услада ангелов, мои ты видишь слезы,

Не оставляй среди чужих и сжалься надо мною,

Над одинокой смилуйся, верни мне дорогого;

А если этому не быть, то повели, владыка,

Чтоб я сначала умерла, с душою распростилась.

175 Пусть не увижу, как лежит он мертвый и безгласный,

Как руки, столько подвигов свершившие отважных,

Застыли в неподвижности, покоятся крест-накрест,

Как ноги скрыты саваном, навек смежились очи,—

Молю, не дай увидеть мне подобное несчастье,

180 О мой создатель, господи, владыка всемогущий!»

Так помолилась девушка с великой болью в сердце

И на Акрита посмотреть обратно возвратилась,

А тот безгласен уж лежал, с душою расставался.

Не в силах боли пережить, перенести страданья,

185 С великой, с безграничною тоской она упала

На юношу любимого и с жизнью распростилась,—

Ни разу несравненная не испытала скорби

И сразу сломлена была утратой невозвратной.

Смотрел чудесный на нее и осязал рукою —

190 Все теплилась в герое жизнь по милости господней —

И лишь увидел он, что смерть постигла дорогую,

Промолвил: «Слава господу, что всем повелевает!

Не будет знать душа моя невыносимой боли,

Ведь не оставлю средь чужих вдовы я одинокой».

195 И благородный юноша сложил крест-накрест руки

И ангелам всевышнего спокойно душу отдал.

Так славные и юные простились с жизнью оба

В один и тот же час они, как будто сговорились.

И вот увидел мертвыми, их мальчик-виночерпий,

200 Немедля стольничему он о бедствии поведал,

Затем с печалью всех других они оповестили.

Повсюду разнеслась молва о горестном событье,

Немало знати прибыло с Востока: харсианцы,

Каппадокийцы[507] съехались, кукулитариоты[508]

205 И кондандиты[509] славные, тарсийцы, маврониты,

Багдадцы[510] благородные и вафирриакиты[511],

И многие из Эмела, и знать из Вавилона[512],—

Спешили погребением почтить они Акрита,

И множество несчетное такое их собралось,

210 Что было все заполнено вокруг жилья умерших.

Кто в силах горе описать, владевшее толпою,

Сказать о плаче, о слезах, стенаньях неутешных?

И рвали бороды они, от скорби обезумев,

И вырывали волосы, и восклицали громко:

215 «Земля пусть содрогается, пусть мир горюет с нами!

Пусть солнце скроется во мгле, лучи его померкнут,

И потемнеет пусть луна, нам факелом не светит,

И звездные огни пускай на небесах угаснут!

Ведь лучезарная звезда, светившая над миром,

220 Василий Дигенис Акрит, всех юных украшенье[513],

И с ним супруга славная, краса и гордость женщин,

Ушли из мира нашего, ушли одновременно!

Придите все, кто знал любовь и кто дружил с отвагой,,

Акрита благородного и храброго оплачьте,

225 Скорбите по могучему и грозному герою,

Что всех врагов до одного уничтоженью предал,

Спокойствие установил[514] и мир принес на землю.

Придите жены, плачьте все над красотой своею,—

Вотще хвалились вы красой, на юность полагались!

230 Рыдайте же над девушкой, прекрасной и мудрейшей.

О бедствие нежданное! Два светоча чудесных

Что освещали целый мир, безвременно угасли!»

Такие речи скорбные они произносили

На погребенье славных тел собравшись отовсюду.

235 Когда ж заупокойные пропеты были гимны,

И беднякам имущество умерших раздарили,

То погребенью предали достойному останки

И поместили наверху[515] в ущелье ту гробницу,

Недалеко от Тросиса[516],— так место называют.

240 На арке установлена гробница Дигениса,

Из пурпурного мрамора ее сложили дивно,

Чтоб те, кто видели ее, благословляли юных.

А эта арка и вдали для глаза открывалась,

Всегда ведь нам высокое издалека заметно.

245 И вслед за тем наверх взошли, исполнены печали,

Правители и знатные, и все, что там собрались,

И вот, гробницу окружив, покрыв ее венками,

Такие молвили слова, слезами заливаясь:

«Глядите, где покоится предел людской отваги,

250 Глядите, где покоится Акрит непобедимый,

Что род свой славно увенчал, над юными вознесся!

Глядите, где покоится цветок ромеев чудный

И гордость императоров, и светоч благородных,

Герой, страшивший диких львов и хищников свирепых!

255 Увы, увы! Что с мужеством подобным вдруг случилось?

Всевышний, где могущество, куда отвага делась,