Дидро и цивилизация России - [56]

Понятно, что не следует ждать ничего великого от рабского народа; задумаемся о том, как зародить в рабе чувство свободы. Я этого не знаю, по крайней мере в отношении отцов; что же касается детей, вот единственное известное мне средство. Надо выбрать прекраснейшую и самую плодородную провинцию своей империи; надо построить там дома; надо снабдить их всеми необходимыми для земледелия вещами; надо прирезать к каждому участок земли. Надо призвать из всех цивилизованных стран свободных людей, не имеющих хозяина. Надо отдать им в полную собственность жилище, которое им приготовлено; надо, чтобы этой колонией управляли местные начальники, которые не имели бы имений в этой области; надо, чтобы это управление могло быть первым шагом на пути к высоким министерским постам; надо обеспечить терпимость ко всем религиям, а следовательно разрешить частные и домашние богослужения, но не допускать публичных. Надо иметь провизию для поселенцев, чтобы ее хватило хотя бы на три года; отсюда семена свободы мало-помалу распространятся по всей империи. Жители соседних областей увидят процветание этих колонистов; это зрелище будет истинным предсказателем свободы, которую они получат сами без особых усилий. С рабским народом надо поступать как с диким народом: обращать его с помощью примера. Заброшенный к дикарям я бы им не говорил: Стройте хижину, которая будет вам укрытием во время холодного сезона; они бы посмеялись надо мною, но я бы ее построил. С приходом холодов я воспользуюсь своей предусмотрительностью; дикарь это увидит и на следующий год будет мне подражать. Я не говорил бы рабскому народу: будь свободен! Но я ему продемонстрировал бы преимущества свободы, и он пожелал бы ее. Я бы воздержался возложить на моих переселенцев первые затраченные на них средства, я бы воздержался прежде всего разбрасывать на живущих долги тех, кто умер, не расплатившись: это было бы политикой сколь ложной, столь и негуманной. Человек двадцатилетний, двадцатипятилетний, тридцатилетний, который приносит вам в дар свою личность, свои силы, свои таланты, свою жизнь, не вознаграждает ли он вас достаточно? Надо ли его обременять налогом, чтобы он вам платил ренту с подарка, который он вам делает? Когда он будет богатым, вы будете поступать с ним как с вашим подданным; дождитесь третьего или четвертого поколения, если хотите, чтобы ваш проект процветал, и хотите влить остальные ваши народы в условия, преимуществам которых они будут завидовать, едва познав их[509].

Этот отрывок, как уже отмечалось, вошел во второе издание «Истории обеих Индий» Рейналя (1774) – одно из самых популярных изданий эпохи Просвещения[510]. С этими же идеями Дидро прибыл в Россию в 1773 году. Та же концепция цивилизации России была представлена философом в беседах с Екатериной II. В «Философских и исторических записках» для Екатерины II Дидро, в частности, наставлял свою собеседницу: «Ничто не способствует так цивилизации, как многочисленное население. Острые углы камней, соприкасаясь друг с другом, стираются, а сами камни полируются»[511]. В другом месте он высказывался еще более определенно о пользе колонизации для создания цивилизованной нации: «Если бы мне нужно было создать свободную нацию, что бы я сделал? Я поселил бы среди нее колонию свободных людей, очень свободных, таких, например, как швейцарцы, которым я бы строго сохранил их привилегии, а остальное я предоставил бы времени и примеру… Мало-помалу эта ценная закваска изменила бы всех, и дух избранных стал бы духом всеобщим»[512]. В «Записках» Дидро есть и специальный раздел, посвященный саратовским колониям: «Я слышал, что окрестности Саратова на Волге могут давать вам кользу [рапс] и табак превосходного качества. Почему бы тамошним колониям не разводить и то, и другое в более широких масштабах? Причина тому – недостаток поощрения и недостаток сбыта»[513]. Далее Дидро предлагал обрабатывать табак, произведенный в саратовских колониях, с помощью питомцев Воспитательного дома, что принесло бы этому учреждению немалый доход. Кроме того, подключение воспитанников к табачному производству потенциально способствовало бы росту «третьего сословия».

Содержание этого небольшого раздела свидетельствует о том, что Дидро разделял взгляды на состояние саратовских колоний и перспективы их развития, изложенные в записке «Размышления о колониях, учрежденных в Саратове» («Réflexions sur les colonies établies à Saratoff»)[514]. В ней констатировалось плачевное состояние, в котором оказались колонии в конце первого десятилетия своего существования. Причину такого положения автор записки видел не в природных условиях Поволжья, которые он оценивает как благоприятные, отмечая «чудеса дикой природы в саратовских степях и на берегах Волги», хотя, по его словам, засухи представляют здесь угрозу для урожая. Высоко оценивал автор и человеческий потенциал колоний: большинство среди колонистов «составляют земледельцы, многие – сельские ремесленники, которые наполовину рабочие, а наполовину крестьяне, остальные – фабриканты. Все эти люди принесли с собой какой-нибудь европейский талант, со всеми нуждами и потребностями цивилизованных наций. Значит, они принесли с собой также всю активность, которая порождает эти потребности, в степени, соответствующей их национальному характеру». Причины слабости колоний, по его мнению, кроются в неразвитости рынка сбыта, нехватке свободных рабочих рук, отсутствии денежных средств и кредита.