Диармайд. Зимняя сказка - [132]

Видя, что Дару так просто не пронять, Сана бросилась к Эмер, но та осторожно уклонилась от объятия.

– Подумай хорошенько, Саночка, – сказала Эмер. – Спасти-то он сможет, он и умеет, и сила в нем есть. Но только захочет ли озлобленный сид спасать кого бы то ни было? Может, лучше отпустить его с миром, вот ведь и море ждет? А дочку твою мы вместе воспитаем.

Она погладила Сану по животу, и та, вздохнув, опустила голову.

Дара все больше изумлялась крестной – вот только что Эмер была готова умереть ради Фердиада, и она же сейчас гонит его прочь?

Не потому ли, что все эти годы она видела в Даре лишь очередную прихоть Фердиада, которую охотно простила ему навеки; а вот ребенка, подаренного непонятно кому, простить уже не могла?…

– Эмер! – позвал из лодки Фердиад. Но повернулась к нему Дара, и не просто так – а с рычанием.

– Ты еще здесь?!

– Эмер, это правда?

– Правда, Фердиад. Вот она, у меня под рукой, твоя маленькая сида. Ничего не поделаешь. Плыви себе с миром.

И Эмер опустила голову, и свет Другого Мира прикоснулся к пушистым волосам, заиграл в них легким, трепетным серебром.

– Нет, нет! – Сана словно опомнилась. – Да что же вы делаете?! Он мне нужен, понимаете?! Вы обещаете только, потом вас не дозовешься! А он!… Это же его!…

– Сана, его нельзя здесь оставлять, как можно убедительнее заговорила Дара. – Он ненавидит нас всех. Он не может даже своего ребенка любить, ему – НЕЧЕМ! Ты слышала когда-нибудь, чтобы сиды кого-то любили? Этого не было и не будет. Ты придумала себе, будто ребенка может защитить только Фердиад, но как он может защищать то, что ему отвратительно?

Она знала, что сид из обычной своей гордости не станет возражать против обвинений. Оправдываться было ниже его достоинства.

– Мой ребенок?!

– И твой ребенок, и ты, и мы с Эмер, и весь этот мир, где он один, последний, заблудившийся вместе со своими знаниями, обреченный! Ему нас не за что любить! Мы все эти годы развлекали его – и только!

– Нет, нет, ты ничего не понимаешь… – твердила Сана. – Это же ребенок, это его ребенок, он не сможет стоять и смотреть, если ребенок будет в опасности!

– И стоял, и смотрел, ты просто не знаешь. Он же – сид, они часто выходили из холмов побаловаться, и дети рождались, и матери их растили, а потом эти дети старились и умирали. Думаешь, многих сиды забрали к себе, в зеленые холмы? Выкинь это из головы! И объясни наконец, как ты сюда попала! Где ты эту лодку с заплаткой взяла?

– Это карра… – очень тихо сказал Фердиад, кажется, вовсе не для того, чтобы его услышали.

– Да это все из-за Савельевны! – воскликнула Сана. – Я к ней поехала с порчей разбираться, а она мне: ой, девка… Ну, ты знаешь, она так всегда говорит! Ой, девка, а ведь ты с прибылью! У тебя, говорит, порча и прибыль так переплелись, что хрен чего разберешь. Ну, мы с ней докопались, где это я… Ну, что же теперь – до родов у нее сидеть? Я и пошла. Думала, попадется мне – убью!

Она, фыркнув, покосилась на Фердиада.

– Его не так просто убить. Вот и сестрички Морриган не справились, – успокоила ее Дара. – А дальше?

– Дальше – вспомнила, что «Лисичка»-то у тебя. Стала тебя звать.

– Это я знаю, спасибо, дальше что? – заторопила ее Дара.

– А потом до меня дошло – его же нельзя убивать!

– Женская логика, – буркнул в лодке Фердиад.

– Я стала звать тебя, мне нужно было срочно все тебе рассказать, но ты не отзывалась. И тут вдруг подходит ко мне этот чудак, берет за руку и говорит – пошли! И ведет вокруг фонарного столба, там один столб на километр, на той шоссейке… Раз – круг, два – круг, и на третьем мы уже были на берегу.

– Ты что, так прямо и пошла с незнакомым человеком против солнца? – изумилась Эмер. – Великая Бриг, чему тебя учили на Курсах?!

– Какой же он незнакомый? Это мой клиент, – не менее удивившись возмущению целительницы, отвечала Сана. – Дара, ты же его видела! Помнишь – мужик, из которого сифонило? Я его еще Изоркиными шторами накрыла!

– Ой… – только и могла произнести Дара.

– И клиент привел тебя в Другой Мир? – уточнила Эмер. Действительно – это звучало более чем странно.

– Он сказал – меня за тобой крестная прислала, – объяснила Сана. – Я же ее как раз звала. Дара!

– Слово… – прошептала Дара. – Я сказала Слово…

И при мысли, что Словом оказалось имя «Диармайд», она засмеялась, сперва тихо, потом все громче, все звонче.

– Вот оно, мое Слово! Вот же оно! Слышишь, Фердиад? А теперь плыви прочь!

Дара сбежала к воде и стала толкать лодку в надежде, что где-то же есть течение, чтобы подхватить ее. Лодка сопротивлялась.

– Ты настолько ненавидишь меня? – тихо спросил Фердиад.

– Много чести, – сквозь зубы ответила Дара. – Я только хочу избавиться от тебя и вздохнуть с облегчением. Мне есть чем занять душу и кроме ненависти. У меня Диармайд! У меня Изора, Сашка, Сана, Эмер… да всех не перечислить… Да я на улицу выйду, с первым встречним познакомлюсь – и он мне другом станет, и с ним что-то новое завяжется! У меня просто времени не будет тебя ненавидеть!…

Она уже стояла по пояс в воде, но течение все не возникало.

– И ни разу не вспомнишь? Ведь было же?…

– Хватит того, что я раньше тебя вспоминала. Говорю же – на тебе, на твоих знаниях и на наших постельных кувырканьях свет клином не сошелся! Да поплывешь ты отсюда прочь, горе мое?…