Девять возвращений [Повести и рассказы] - [33]
Юра исписал уже стопку бумаги — расчеты, наброски, эскизы. По привычке пошли в ход поля справочников и журналов. Даже фанерка с двух сторон покрылась формулами и цифрами.
Многое из придуманного испытывалось в лаборатории, но большая часть оставалась на месте, на бумаге.
На этот раз Юра давал задание разработать вводы по принципу обратных шлифов, которые притирались бы в капилляре, как притирается пробка во флаконе с духами. Изготовить шлифы с малым конусом, тогда давление в генераторе не вытолкнет их, а, наоборот, уплотнит, прижмет к стенкам.
Когда Юра кончил сообщение о шлифах, начали задавать вопросы.
— Какой они должны быть формы?
— Обыкновенный конус.
— Какой угол на сторону?
— Один, два градуса. А еще лучше устроить несколько опытов со шлифами под различными углами, но не свыше трех.
Мами вела запись совещания в журнал.
— Капилляров тоже закажите побольше. В мастерских будут вздыхать, а вы заказывайте.
— Закажем, — кивнула Мами. — Повздыхают и перестанут.
— У нас теперь свой импульсник, — похвастался Стибун. — Собственный.
— Откуда?
— Алехин вчера подарил. «Губите, сказал, окаянные, по своему усмотрению».
— Юрий Николаевич, — улыбнулся Ильичев, — охрана труда наведывалась.
— Караулят, — сказал Григорьян, — когда со ртутью что-нибудь нарушим.
— Но вы не очень уж нахально там. С охраной труда бороться сложно, у них параграфы.
— А мы Настю в дозор ставим.
Пошутили, посмеялись.
Юра продиктовал порядок проведения испытаний со шлифами на давление. Производственное совещание закончили. Все быстро поднялись и начали прощаться. В это время приехал Алехин.
Марише он сказал:
— Дел никаких не имею, навестить заглянул.
Но когда Алехин посмотрел на Юру, обессиленного и бледного, тоже собрался уходить вместе со всеми.
Юра попытался удержать.
— После приеду, — буркнул Алехин и, как и прежде, только тихонько толкнул Юру в плечо.
Перерывы между приступами становились короче. Боли изматывали, голова ныла не переставая, и утром, и днем, и вечером.
От наркотиков Юра по-прежнему отказывался. Разрешил увеличить на ночь дозу снотворного и колоть кордиамин.
Илья и Мариша по очереди дежурили около Юры. Третий месяц Юра боролся за каждый час, за каждый день: он должен успеть закончить работу с генератором.
Решением партийного бюро института генератор был объявлен заданием номер один. Мастерские выполняли заказы на детали вне очереди и, если надо было, работали сверхурочно.
Стибун, Мами, Ильичев и Григорьян отказались от летних отпусков. Алехин хмурился, был нетерпимо резок с теми, кто высказывал сомнения в успехе.
Старик Бахметьев слал телеграммы из Сибири, из отделения Академии наук, где руководил сектором радиоэлектроники, допытывался, чем может быть полезен Юре.
В лаборатории под зеленым козырьком лампы по-прежнему висела тучка папиросного дыма. По-прежнему приходил Алехин, подсаживался к монтажному столу и тоже молча закуривал. Гудели трансформаторы, вздрагивали, ползли по шкалам стрелки амперметров и вольтметров. Только Мами почему-то перестала красить губы.
В городе давно уже лето. У Юры на подоконнике в железном лотке купаются пыльные воробьи.
Особенно часто Юра думает о Марише.
…Студенческое общежитие. Мариша стоит посредине коридора: подбородком придерживает материю, которая повисла до колен. Таким должен получиться сарафан. Может быть, рисунок на материи слишком крупный? Мариша с пристрастием допрашивает Юру — крупный или не крупный? Юра смотрит на нее издали, сложив ладони подзорной трубой. Мариша дует губы, сердится. Юра крутит ладони, наводит фокус. Ах так! Мариша бросает материю и бежит за ним.
Воскресный день. Дачное место Лось. Мариша в свитере и в спортивных брюках — худенький мальчишка с золотистыми глазами. Откинула голову и хохочет: Юра загляделся на встречную девушку и вместе с велосипедом свалился в канаву.
Весна. Пора генеральных уборок. Мариша в ситцевой косынке, в больших Юриных шлепанцах и с веником, привязанным к длинной палке. Гоняется за пауком, вздумавшим, на свою беду, поселиться в комнате.
Сухуми. Пляж. Мариша клеит фунтик и закрывает от солнца нос. Девочка-утенок! В резиновой шапке лежат черешни, они солоноватые: их мыли в море. Девочка-утенок ест черешни, а косточками стреляет в Юру.
Часами Мариша может стоять у зеркала — растянет пальцами глаза, сделает продолговатыми, модными, приподнимет концы бровей, начешет или уберет со лба волосы. Из старенького халата смастерит открытое вечернее платье.
Положила колено на стул — разговаривает по телефону. С ноги свесилась туфелька, упадет. Мариша ловит за каблук и надевает.
Трет пальцы, чтобы нагрелись и скорее подсох свежий лак на ногтях…
Не думалось тогда, что в этих мелочах было столько молодости, поэзии. За нестихающей работой в институте Юра мало что замечал. Память возвращала ему эти мелочи.
В лаборатории на монтажном столе лежит листок бумаги — только что его принесла Настя.
На листке Юриной рукой перечислены пункты запуска генератора:
«1. Подогреть кислородной горелкой и зажечь, как ртутную лампу высокого давления.
2. Установить инфракрасные фильтры, термостолбик и рефлектор.
3. Повышать мощность, пока не наступит неустойчивый режим. Управлять с помощью струи азота. Если такое управление будет достигнуто, то дело почти сделано.
Библиотека пионера, том VИз послесловия:…Много лично пережитого вы найдете и в рассказах Михаила Павловича Коршунова…Н.Пильник.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник входят повесть и рассказы о ребятах. "Дом в Черёмушках" — повесть о том, как провели лето в деревне два городских человека — взрослый и мальчик, как установилось между ними взаимопонимание и дружба, о том, как наладилась у них самостоятельная трудовая жизнь.
Библиотека пионера, том VИз послесловия:...Много лично пережитого вы найдете и в рассказах Михаила Павловича Коршунова...Н. Пильник.
Автор прослеживает в романе судьбы юных музыкантов, начиная от музыкальной школы и кончая Консерваторией. Не сразу и не просто складываются творческие успехи героев — скрипачей Андрея Косарева, Лади Брагина и органистки Оли Гончаровой. Их воля, убежденность в призвании подвергаются серьезным испытаниям.В мир, описанный в романе, широко входит жизнь современной молодежи: школьников, студентов, рабочих, и город, в котором они живут и который любят, — Москва.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.