Девяностые годы - [189]

— Что вы хотите этим сказать?

— А вот что. — Пэдди решил взять быка за рога. — Не следует мешать ребятам подрабатывать. Это почти все управляющие рудниками понимают. Все знают о том, что происходит, и смотрят на это сквозь пальцы. Так больше толку. И ребята довольны и не шумят, и золото остается в стране. Поддерживает жизнь города. Куда лучше, чем позволять ему уплывать за море, чтобы английские хлыщи могли там у себя обжираться и опиваться. Ну, ребята, конечно, должны получать за свое золото, что полагается. Это правильно и справедливо, думается мне. Но с нашего рудника рабочие уносят не так уж много. И это из-за вас, и вот тут-то нам с вами и надо поладить. Не думаете же вы, что я сижу под землей и торчу около толчеи потому, что это очень полезно для моего здоровья? Я хочу видеть все, что там делается. Хочу знать точно, сколько золота уплывает и чьих это рук дело. Но не считаю нужным вмешиваться. Я свое получаю, а если вы валяете дурака — тем хуже для вас.

— Понимаю, — голос Олфа звучал ровно и устало, и Пэдди решил, что он побил упрямца своими доводами, заставил его образумиться. — Что же вы предлагаете?

— Очень просто, — хихикнул Пэдди. — Вам не к чему стараться так уж все примечать. Вы за это свое получите, Олф, положитесь на меня. Вам только не нужно учитывать каждую крупинку золота, выходящего из шахты или с амальгамационных листов. Если что-нибудь утечет разок-другой, — невелика беда.

— Обкрадываете, значит, своих же акционеров? Довольно грязное занятие, Пэдди. Рабочих я не осуждаю. Но вы мошенничаете вдвойне: обкрадываете и рабочих и акционеров.

Пока Пэдди говорил, Олф взялся за перо и начал писать. Он ответил Пэдди твердо, решительно и так спокойно, словно ему уже было безразлично, как отнесется Пэдди к его словам.

Лицо Пэдди внезапно исказилось от ярости.

— Вы не можете мне помешать, — огрызнулся он. — Вы решительно ничего не можете тут сделать, мистер Брайрли. Иначе я не стал бы с вами время терять. Я говорил для вашей же пользы. Перестаньте-ка заноситься, если не хотите угодить в тюрьму. А вы, спрашивается, чего смотрели? Год целый протирали штаны здесь в конторе и не видели, как обкрадывают акционеров, как треть всего золота уплывает на сторону? Вы проявили преступную небрежность по отношению к вашим служебным обязанностям — вот что скажет вам любой судья, мистер Брайрли. А я подтвержу под присягой, что это так.

— Валяйте! — Олф поднялся. — Вот вам мое заявление об уходе. Я написал его, пока вы раскрывали мне свои секреты — для моей же пользы, как вы сами изволили выразиться.

Глава LXVII

Динни и Крис Кроу работали на участках около Биндули, милях в четырех к западу от Боулдера, но в конце недели приезжали в город за продуктами и проводили дня два у миссис Гауг. Салли впоследствии говорила, что ей никогда не забыть то воскресное утро, когда Олф Брайрли пришел повидаться с Динни.

Появление Олфа было для Салли полной неожиданностью. Олф вошел в калитку и медленно, понуро направился по тропинке к дому; казалось, он с трудом передвигает ноги. Салли окликнула его. Он поднял голову, и она увидела его больное, измученное лицо.

— Где Динни? — спросил Олф.

— У себя, — сказала Салли. — Динни! — крикнула она. — К вам пришел мистер Брайрли.

— Он, верно, не захочет меня видеть, — сказал Олф. — Но мне необходимо с ним поговорить.

Олф прошел в дом. Он пробыл там часа два и вышел вместе с Динни. Они спустились в садик и остановились у калитки, продолжая разговор. Динни казался встревоженным — Салли прочла испуг в его глазах. Он разговаривал с Олфом так, словно от былой розни между ними не осталось и следа, и старался, по-видимому, подбодрить Олфа.

Салли слышала, как Динни сказал:

— Не так страшен черт, как его малюют, Олф. Сегодня не повезло — значит повезет завтра. Мы с тобой пойдем вместе на разведку, и, почем знать, может быть, нам опять посчастливится, как когда-то с Леди Лорой. Разве в стране мало золота? И кто, как не мы с тобой, Олф, можем доказать это всему свету!

Но Олф слушал Динни безучастно; он был, казалось, глух к его уговорам — весь ушел в какую-то свою горькую думу. Он повернулся и медленно побрел по дороге, а Динни стоял, глядя ему вслед.

— Плохо дело, мэм! — воскликнул Динни, когда Салли позвала его обедать и он вошел в жарко натопленную кухню, в которой стоял густой запах жареного мяса и монотонное жужжанье мух. — С Олфом что-то неладно. Нужно ему помочь.

— А что случилось? — спросила Салли, разрезая мясо и отгоняя мух.

Она знала, что Олф отказался от работы на Золотом Пере и что Лора очень этим расстроена.

— Олф, как видно, крепко поругался с Пэдди Кеваном из-за каких-то там темных делишек на руднике, — сказал Динни, — и Пэдди грозит запрятать его в тюрьму. Да черта с два он это сделает, когда у самого рыльце в пушку. Не в этом беда. Олф совсем какой-то потерянный. Боюсь, как бы не влепил себе пулю в лоб.

Салли была занята войной с мухами, которые налетали на мясо, уже разложенное по тарелкам, и злилась на Морриса, почему он не идет обедать, когда его зовут, — а тут еще эта история с Олфом…

— Бросьте, Динни! — воскликнула она. — Никогда мистер Брайрли этого не сделает. Не такой он человек.