Девушка из штата Калифорния - [57]

Я после приезда в Нью-Орлеан сразу бросилась читать просвещающие брошюрки, где, что и за сколько можно посмотреть. В первый же день нас с Майком выловил на улице какой-то агент и заманил посмотреть гостиницу, в которой предлагалось купить номер в собственность (по программе обмена жильем во время отпусков). За прослушивание настоятельных рекомендаций о покупке номера полагался приз. Он-то и был нашей конечной целью. Призом оказались два билета на посещение местного аквариума. Аквариум не удивил нас ничем. Им трудно тягаться с калифорнийскими. Такая возможность «зарабатывания» призов мне очень приглянулась, учитывая то, что я хронически проигрываю в казино. Майк пошел на следующий день на свою конференцию, а я вышла в город, размышляя, где бы подцепить опять какого-нибудь агента, чтобы выиграть билеты на поездку в болота к аллигаторам и на одну из плантаций. Эти билеты стоят примерно сорок долларов каждый. На ловца и зверь бежит, правильно говорят. Вскоре из будки, типа газетной, меня стала зычным голосом подзывать девушка, суля мне море бесплатных экскурсий, если только я соглашусь послушать их агента. Девушка меня предупредила, что мне нужно сказаться незамужней или же идти вместе с мужем. Так как мужа в наличии не было, пришлось наврать с три короба, что я одинокая, приехала из Калифонии на встречу со своим бойфрендом, который живет во Флориде, а в данный момент находится на конференции. Обручальное кольцо переместилось в сумочку, и я ринулась на встречу с агентом, готовя себя к нудному их уговариванию в течение часа или двух. Заработала я таки эти два билета, о чем и поведала Майку, когда он вернулся после конференции.

Обе поездки (на плантацию и к аллигаторам) были очень интересные. Очень было жаль Майка, которому надо было вместо развлечений париться на конференции. Но такова была цена нашей поездки. Плантация называлась «Вечнозеленая», подтверждая правильность своего названия наличием длиннющей широкой аллеи из старинных дубов, которая тянулась от дома владельцев до места, где располагались дома рабов. Гид нам рассказала всю историю семей, владевших плантацией с 30-х годов 18 столетия. В настоящее время она принадлежит одной богачке, пожилой женщине, которая разрешает в ее отсутствие туристам смотреть кое-какие комнаты внутри огромного дома. Дома, где жили рабы, находятся на довольно значительном расстоянии от хозяйского дома. Их сохранено 23 на этой плантации. Это дома из почерневшей древесины, довольно большие, разделенные на две половины, где в каждом проживали две семьи рабов. Нью-oрлеанцы очень гордятся тем, что жизнь рабов в их штате была не такой тяжелой, как в других штатах, так как по французскому закону того времени из Африки вывозили семьи и не разделяли их в этом штате. Им давалась возможность жить своими семьями. Позади домов у рабов были небольшие огородики, с которых они даже возили продукцию продавать на рынок в город. (Плантация находится милях в тридцати-пятидесяти от города.) Нам показали документ, содержащий список рабов в 1835 году на этой плантации, с подробными описаниями их цен, возраста и рабочих качеств. В списке было пятьдесят три человека. Возраст от двадцати одного года до сорока пяти, в основном двадцати и тридцати с чем-то лет. Только пара человек были за сорок и один, по-моему, был пятидесяти пяти лет от роду. Детей совсем мало или вообще не было. Самая низкая цена раба – 300 долларов, это за такого, который не обладал никакими профессиональными навыками и мог работать только в поле (на плантации, например, срезать сахарный тростник). Самый дорогой был 1200 долларов, кажется, это был кузнец. Нас пустили заглянуть в пустой темный дом только от порога. Дальше была протянута веревка. Я сделала фотографию на фоне тростника, который намного выше человеческого роста. Говорят, беглым неграм помогали местные индейцы. Хотя убежать там трудно, кругом болота, летом жуткая жарища. В ноябре было очень тепло, я ездила на все экскурсии в коротких шортах. Погода там была теплее, чем в Калифорнии.

В глубь болот нас возили на небольшом пароме, где капитаном был очень экзотический брюнет лет сорока восьми, в сомбреро и с охотничьим ножом за поясом, коренной житель. Акцент у них очень интересный, своеобразный. Дяденька был симпатичный и не без чувства юмора. Юмор в основном был аллигаторный, ведь целью поездки было посмотреть аллигаторов в их натуральной среде обитания. Сначала нам попадались маленькие аллигаторчики, сантиметров по семьдесят длиной. Они сидели и «куковали» на корягах, торчащих у берега из болота. Все тут же бросались с фотоаппаратами их щелкать. Потом мы подплыли к одному месту и наш капитан стал показывать куда-то в направлении болотных камышей. Мы действительно увидали крокодила (правильно, аллигатор. Это разные виды, я теперь знаю). Он медленно плыл в нашем направлении. Из черной воды была видна только его продолговатая макушка и глаз. Тогда капитан стал звать его по имени «Будру! Будру!» и, о чудо, аллигатор, оказалось, знает свое имя. Все туристы в ажиотаже стали орать не своими голосами: «Будру, Будру, иди к нам, не стесняйся!» Капитан наткнул на палку кусочек сладкой белой пастилы и стал тыкать ею в аллигатора. Тот поартачился для приличия, но все-таки проглотил. Защелкали фотокамеры. Потом капитан вытворил такое, что я бы никому не поверила, если бы это у меня не было запечатлено на собственной фотографии. Он перегнулся с парома к воде, протянул к аллигатору руку, и, схватив его «за шиворот», приподнял его, для фотогеничности, из воды. Никогда в жизни не думала, что аллигатора можно как-то приручить, чуть ли не сделав из него одомашненного. Но капитан очень тепло об аллигаторах рассказывал и говорил, что им присущи многие положительные качества, а не только кровожадность и желание кого-никого слопать. Например, он сказал, что многие ошибочно считают, что аллигаторши-мамы едят своих детей. Но это не так. Оказывается, они их просто прячут в пасти во время опасности. Маленькие аллигаторчики подвержены многим опасностям, после того как вылупятся из яиц. Ими не прочь полакомиться разные звери, которые водятся в лесу у болот. Капитан был явно на своем месте, страстно обожая свою работу. В конце поездки все туристы по очереди с ним прощались за руку. Я только потом догадалась, что давали ему чаевые. А я, как лимонадница, ничего не дала, хоть он и задержал мою руку в своей. Но моя рука была неумолима пуста. Мне было стыдно, но у меня не было денег с собой. Мне и билеты-то достались бесплатно. Я решила, может, он не обидится на странную русскую туристку, которая зачем-то стояла в очереди пожимания руки без чаевых.