— Как знаешь, — благодушно кивнул бритоголовый Карп. — Руки-то покажи!
Молча протягиваю руки, показывая сперва набитые костяшки кулаков, а потом и поворачивая ладонями вверх. Мозолей там ещё больше, но счетовод Окунь проводит рукой по подушечкам пальцев.
— Чисто, — равнодушно говорит он, — наждачкой не стёсано.
— Играешь, значит, — Лещ щурится весело, прикусив дорогущую сигару в уголке рта, — не рано ли?
— Я по шахматам больше, дяденька Лещ, — отвечаю, усаживаясь на высоковатый для меня стул и не обращая больше внимания на Милюту-Ямпольского, которого амбалистый охранник выставил из комнаты, да и вышел следом. — Покер для меня скорее игра ума, нежели что-то азартное. Математическая задачка или головоломка, если хотите.
— Я могу выйти из игры в любое время? — интересуюсь с запозданием. Переглядываются чуть недовольно, но кивают.
— Не ранее, чем через три часа, — добавляет Карп, с чем соглашаются и остальные.
В комнате не то штобы жарко, но на всякий случай скидываю пиджак и подворачиваю высоко рукава сорочки, закатав их ажно до середины плеч. Не дай Боженька, тень подозрения мелькнёт! Не посмотрят ни на возраст, ни на песни.
Убить может и не убьют, но такую виру навесят, што вовек не рассчитаюсь.
Вытащили новую колоду, и пустили по кругу, штоб каждый убедился, што она не вскрытая. Я даже и пытаться не стал, потому как не разбираюсь. Так што зряшно пыжиться?
Мне подвинули червонцы, вроде как Максиму Сергеевичу в долг, и тут же раздали карты. Игроки постоянно обменивались какими-то словечками, половину из которых я даже не понимал. Вроде и прожил столько на Хитровке, а нет!
Делать сильные ставки я не рисковал, настроившись на длинную игру, в которой только и возможно применять хоть какую-то стратегию. Главное здесь – не выдать себя, да просчитать противников – как сами карты, так и поведение в разных случаях.
Потихонечку проигрывая и иногда возвращая своё, изучаю противников. Лещ при волнении двигает чёрной с проседью бородой так, што она движется будто вокруг лица, а не на самом лице. Но переигрывает иногда, показывает нарочитое волнение.
Язь больше показывает нервность, поминутно дёргаясь и гримасничая. Внутри у нево будто льдинка сидит. Тоже просчитать можно, потому как переигрывает и показывает всегда почти не те емоции, которые нужно.
Счетовод Окунь азартен, хотя и не показывает етого. Спокойно играет, но иногда блефует при скверном раскладе. Тогда у него по большому пальцу на левой руке дрожь пробегает.
Карп самый слабый игрок из них, эмоции контролирует плохо, да и не то штобы расчётлив. Вот ей-ей! Не сам покер ему интересен, а будто сама возможность деньгами сорить!
Сом игрок ровный, навроде меня. Играет, такое впечатление, больше потому, што в компанию зазвали, да отказываться неудобно. Такой если и проиграет немного, то своё возьмёт после – на том, што Иваны добро награбленное к нему тащить будут.
Я сам играю так, што гримасничаю вовсю, вроде как подсказываю. Своё беру не на блефе, а на том, што помню – какие карты на руках могут быть, а какие ушли.
Несколько часов уже играем, кучка золота передо мной растаяла было, а потом снова начала пополняться. За временем не глядим, но ясно – не один час прошёл. Взрослые курят вовсю, да винищем запивают. Но трезвые! И дым табашный не клубиться у морд бородатых да на крытым зелёным сукном столом, а в угол к потолку вытягивается, да быстро так.
— Можно воды? Или кваса, — прошу у Леща. Кивок, и он кладёт карты на стол рубашками вверх, мы делаем то же самое. Звонок в колокольчик, и минуту спустя входит амбал.
— Кувшин кваса, — коротко приказывает Лещ, и уже мне:
— Нужник там, — показывая в сторону шкафа у стены. Открываю дверцу, а там ход. Ажно восхитился на мгновение! Как в романах!
Узкий извилистый ход, облицованный кирпичом, окончился заделанным досками тупиком, в котором стояло нужное ведро с крышкой, да умывальник. Сделав все дела, вернулся, и отпил квасу прямо из кувшина.
Играем дальше, и я замечать начинаю, што винище, оно начало действовать! Не пьяные, но тово, замедлились реакции, соображалка чутка похуже. И сразу раз! Емоции начал контролировать, а не как обычно. Ну и начал выигрывать!
Часов нет, но три часа-то должно было уже пройти, так што и затягивать нет смысла. Я не могу сидеть сутками, как ети дядьки – возраст не тот, да и корёжит уже от усталости. Держусь пока, но чую, ненадолго хватит!
Потихонечку, полегонечку, кучка червонцев передо мной растёт. Азарт есть, но не денежный, а так. Сижу вот наравне с иванами да хитровскими набольшими, и в карты играю! Глупость вот, а пыжит внутри мал-мала.
Играю, просчитываю ходы и соперников, но не зарываюсь. Несколько раз из-за етого упустил крупный куш, ну и так и Бог с ним!
Передо мной валяются уже не только червонцы, но и ассигнации, притом довольно крупные. Есть и векселя, какие-то золотые побрякушки.
Э? Стоп! Закончив партию, решительно встаю.
— Всё, господа, выхожу.
— Право имеешь, — весело согласился Карп, проигравший как бы не больше всех. — Приходи ишшо, малец!
— Отыграл долги?
— Давно уже, — смеётся Лещ, — с лихвой!
Тут же на столе отсчитали долги Максима Сергеевича, а остальное отдали мне, ссыпав на пиджак. Вышло довольно увесисто.
