Дети лихолетья - [8]

— В этом классе я учился, — показал рукой Сережка на распахнутую дверь.

Вся дверь была изрешечена пулями и осколками, но стеклянная дощечка с золотой надписью «2-й класс «Б» сохранилась. Вовка первым заглянул в класс.

— Пулемет! Настоящий пулемет! — восторженно закричал он и юркнул в помещение.

У окна на помосте, сбитом из разобранных парт, стоял немецкий крупнокалиберный пулемет. Вокруг него валялись звенья металлических лент с гильзами, помятые зеленые коробки из-под патронов, пустые плоские консервные банки и изодранная в клочья плащ-палатка.

Сережка пнул ногой каску, она со звоном отлетела в угол, закрутилась, как юла.

— Брось ты греметь, — поморщился Шурка.

— Пулемет испорченный, — сказал Сережка. — Я его уже смотрел.

У пулемета не было затвора, ствол слегка изогнут, смят осколками, но зато целы были упоры и ручки.

Вовка тотчас же схватился за ручки, вставил плечи в полукруглые обшитые мягкой кожей упоры и, прищурив левый глаз, закричал:

— По немецким оккупантам, прицел постоянный, квадрат сорок-пятьдесят — огонь! Огонь! Огонь!

— Вот бы починить его! — воскликнул Щурка.

— Его уже не починить, — сказал Сережка, садясь на подоконник. — Я спрашивал у красноармейцев, они сказали, чтобы я сдал его в металлолом.

— Жалко в металлолом, — задумчиво проговорил Шурка.

— Тележка из него получится хорошая, — сказал Мишка, поглаживая небольшие резиновые колеса. — Ствол со щитком отвинтить…

— Вот еще! — возмутился Вовка. — Я первый нашел, и нечего тут отвинчивать.

Сережка, высунув голову на улицу, объявил:

— Тетка какая-то пришла. Разговаривает с пацанами. Пошли туда.

Во дворе в кругу мальчиков и девочек стояла молодая невысокого роста девушка. На ней был зеленый ватник, на голове — шапка с красной звездочкой. Из-под расстегнутого ватника виднелись на гимнастерке две медали и орден Красной Звезды.

— Это Лариса Михайловна, — вполголоса сообщил Сережка. — Калинкина. Я ее знаю. Учительница наша. Санитаркой на фронте была.

Лариса Михайловна узнала Сережку, улыбнулась ему и спросила:

— Сережа, ты так с дедушкой и живешь? Не болеет Василий Иванович?

— Да ничего, — ответил Сережка. — А зачем вы нас собрали?

— Переписать хочу всех. Снова учиться будем. Школу нам за лето подремонтируют.

— А разбитую половину тоже будут строить? — поинтересовался Вовка.

— Нет, пока не будут, — ответила Лариса Михайловна. — Заводы надо поднимать в первую очередь. Одни заводы должны быстро начать выпускать металл, другие — из металла делать танки, пушки и другое оружие. В этом наша главная помощь фронту.

Когда все ребята пошли по домам, Шурка отвел в сторонку Сережку, Вовку и Мишку и спросил:

— Поняли, что нам нужно делать, чтобы поскорей победить фашистов? — и, не дожидаясь ответа, объявил: — Собирать металлолом надо. Понятно?

— Чего его собирать? — возразил Вовка. — Вон сколько его валяется. Бери и делай.

— А кто же его брать будет? — спросил Шурка. — Сталевару сталь варить нужно, а не железки бегать собирать по городу.

Мишка тут же предложил:

— Давайте на целый танк насобираем. Вот будет здорово! А когда его построят, чтобы наши фамилии написали на башне.

Пирожок

Из школы Сережка пошел на фабрику-кухню. Она помещалась в подвале сгоревшей столовой.

— Что сегодня дают? — спросил он, заглядывая в раздаточное окошко.

— Котлеты жареные, — насмешливо проговорил мальчишка лет десяти, стоявший самым последним.

Сережка обернулся и узнал своего одноклассника Кольку Савенкова.

— Здорово, Сова. Чем это так вкусно пахнет, а? — спросил Сережка.

— Это суп пшенный и пирожки с капустой. Во наедимся! — усмехаясь, провел ладонью по шее Сова.

Но Сережка, как всегда, не наелся. Чашки супа с тонким ломтиком хлеба мало. Пирожок он не стал есть, только понюхал, да два раза лизнул его поджаренный бочок и бережно положил в карман шинели для сестренки. Размахивая шапкой, он направился домой, но тут его окликнул Сова.

— Ты чего?

— Да, знаешь, шамать хочется. Не наелся. Пойдем на базар потолкаемся. Может, сшибем чего, а?

— Не-е, — помотал головой Сережка, — мне домой надо.

— Ну, как хочешь, — разочарованно сказал Сова. — А то я недавно там целого леща сушеного нашел на прилавке.

Сережка недоверчиво улыбнулся.

— Нашел… Утащил небось…

— Ну и утащил, — признался Сова. — А ты бы удержался? У тетки этих лещей целый мешок был.

— Воровство это, — сказал Сережка.

Сова сдвинул на глаза кепку, озадаченно почесал затылок и неуверенно проговорил:

— Ну, уж и воровство. Рыбку одну…

— Все равно воровство.

— И пускай, — небрежно махнул рукой Сова. — Если бы я у бедной какой тетки утащил. Знаешь, она какая толстенная! Пойдем?

— Нет. А вот твоя мать узнает, выпорет. Ты лучше завтра приходи в школу металлолом на танк собирать. Придешь?

— Не знаю. Захочется, так приду.

По дороге домой Сережка перебирал в памяти события сегодняшнего утра. Он улыбнулся, когда вспомнил новых друзей — Вовку, Шурку, Мишку, весело засвистел и сунул руки в карманы. Но в правом кармане рука натолкнулась на пирожок, и он сразу перестал свистеть, стал грустным. Брови озабоченно сдвинулись. «Сварил дедушка суп или нет? Если не сварил, значит, Светланка голодная, — беспокойно думал он, ускоряя шаги. — Дров я ему приготовил, воды принес…»