Десять страниц из истории музыки - [90]

Многие годы своего долгого творческого пути Стравинский прожил вдали от России, но интерес к национальным русским мотивам в его музыке периодически возрождался. Многие зарубежные биографы композитора видели в этом выражение тоски по родине. Действительно, еще в Швейцарии Игорь Федорович изучал фольклорные материалы, которые ему присылали из России. И в результате появились произведения на тексты и сюжеты из русских народных сказок «Прибаутки», «Кошачьи колыбельные», «Подблюдные». Сюда же можно отнести сценическую «Байку про Лису, Петуха, Кота да Барана», в которой впервые проявляется абстрактность и условность персонажей, характерная для многих театральных сочинений Стравинского (партии одного и того же персонажа исполняются разными певцами, а исполнитель балетной партии «комментирует» сюжет), «Свадебка», «История солдата». Но родство с природой русской музыки можно обнаружить и в произведениях, не связанных с национальной темой. Оно проявилось даже в джазовом Концерте для кларнета. Сам Стравинский говорил об этом: «Я всю жизнь по-русски говорю, по-русски думаю, у меня слог русский. Может быть, в моей музыке это не сразу видно, но это заложено в ней, это в ее скрытой природе…»

С 1936 года Стравинский периодически посещает США с гастролями, во время которых укрепляются его творческие связи с этой страной. В 1937 году в Метрополитен-опера был поставлен балет «Игра в карты», год спустя — исполнен концерт «Дамбартон-Окс», Стравинского приглашают прочитать курс лекций в Гарвардском университете. Наконец, в связи с начавшейся войной, Стравинский решает переехать в США. Композитор поселяется сначала в Сан-Франциско, а затем в Лос-Анджелесе. А перед тем, в 1938–1939 годах, он похоронит жену, мать, дочь, и над ним самим нависнет смертельная опасность (острая вспышка туберкулеза, от той же болезни умерли жена и дочь). Потеряв родных, отторгнутый от привычной обстановки, от друзей и близких, на пороге 60-летия он будет заново строить жизнь (вместе с новой женой) в тех условиях, которые до конца дней останутся ему чуждыми. Растерянность ощущается в его действиях, в невольных уступках «американскому вкусу».

Будучи уникальным композитором, Стравинский был и уникальной личностью. Без преувеличения можно утверждать, что ни один зарубежный композитор XX века не был так образован, как Стравинский. Философия и религия, эстетика и психология, математика и история искусства — все находилось в поле его зрения; проявляя редкую осведомленность, он во всем хотел разобраться как специалист, имеющий свой взгляд на затронутый вопрос, свое отношение к трактуемому предмету. Стравинский — неистовый читатель — с книгой не расставался до самого преклонного возраста. Его библиотека в Лос-Анджелесе насчитывала около 10 тысяч томов.

Но главное — работа: он был великим тружеником, не давал себе отдыха и в случае необходимости мог, не отрываясь, заниматься по 18 часов. Роберт Крафт говорил в 1957 году, что он трудился тогда — а ему было 75 лет! — по 10 часов в сутки: до обеда над сочинением музыки 4–5 часов и после обеда 5–6 над оркестровкой или переложением.

С началом Второй мировой войны Стравинский переселяется в США, где начинает преподавать в Гарвардском университете, а в 1945 году становится американским гражданином. Творческий успех постоянно сопутствует ему здесь. Еще с середины 30-х годов яркие театральные события приносит сотрудничество с выдающимся американским хореографом Джорджем Баланчиным. Стравинский часто выступает в качестве дирижера собственных сочинений, делает записи в студиях фирмы Columbia. В 1951 году оперой «Похождения повесы» был окончательно подведен итог неоклассическому этапу творчества композитора. Эта опера — один из редких примеров в истории музыки, когда толчком к написанию театрального произведения послужило изобразительное искусство — серия гравюр английского художника XVIII века У. Хогарта под общим названием «Карьера мота». Опера стала одним из последних неоклассических произведений Стравинского, после чего манера его письма резко меняется.

Этому в решающей степени способствовало знаменательное событие в музыкальной жизни — кончина Арнольда Шенберга, поставившая точку в целой эпохе немецкого экспрессионизма и раннего этапа развития додекафонной техники. Неприятие Стравинским и Шенбергом творческих позиций друг друга доходило порой до язвительных недвусмысленных пассажей в адрес друг друга, причем наиболее агрессивен был Шенберг (в «Трех сатирах для хора» он даже позволил себе откровенно высмеять «маленького Модернского» — Стравинский был мал ростом, хотя и выше самого Шенберга). Стравинский, со своей стороны, называл Шенберга «модернистски припудренным Брамсом». Смерть Шенберга послужила толчком к открытию Стравинским музыки нововенцев заново, что и определило скорейший переход к серийному методу организации музыки. Уже в 1952 году появляется септет — первое полностью додекафонное сочинение.

Серийная техника, или додекафония, как метод композиции последовательными неповторяющимися тонами был открыт несколькими композиторами одновременно и независимо друг от друга в 10-х годах XX столетия. Музыка Шенберга стала впоследствии считаться классикой додекафонии. Шенберг отвергал всякий намек на тональность, считая диссонанс и неустойчивую гармонию без разрешения основными единицами новой музыки. Додекафония же Стравинского имеет свой индивидуальный облик — она не отвергает устойчиво звучащих созвучий, а в некоторых произведениях тональная сфера используется наравне с додекафонной. Для Стравинского серийная техника была всего лишь методом создания определенной атмосферы в музыке.