– Я чувствую, что тут слишком много ног и бедер, – отрезала она с явным недовольством. – Не говоря о том, что и нажим чересчур силен.
Шейду еще не доводилось держать в объятиях женщину, которая так бы сопротивлялась.
– Тебе неприятно, когда я тебя трогаю? Тем хуже, душечка. Ты наняла меня на работу, и так или иначе я ее сделаю. Предлагаю тебе закрыть глаза и вспомнить, что заставило тебя нанять меня. Если причина достаточно важная, ты найдешь способ добиться результатов. Теперь прекрати артачиться и делай, как я скажу, или поставь крест на этом чертовом повышении.
На короткое мгновение Тесс оцепенела, потом сжала губы и опустила руку ему на плечо.
– Танцуй, – приказала она сквозь зубы.
Он снова закружил ее, теперь с легкостью. Тесс уже следовала за ним, споткнувшись только раз. Закончив один тур, Шейд сжал ее покрепче, чтобы она не успела улизнуть.
– Еще разок, – настойчиво произнес он.
Дело пошло веселее. Естественная слитность движений вытеснила изначальную неловкость. К удовлетворению Шейда, Тесс предугадывала его маневры, проявляя великолепное чувство ритма. Когда они закончили второй тур, Тесс попыталась прервать танец, но он не дал ей.
– Еще.
Шейд несколько усложнил па, но ее это не сбило. Принимая вызов, Тесс не отставала от него, крепко прижимаясь к партнеру.
И тут Шейд почувствовал: Тесс расслабилась и слилась с ним, как и подобает настоящей влюбленной женщине. Музыка шла изнутри, их ритмы сочетались, сливались, переплетались. И Шейд поступил совершенно естественно: подхватил Тесс, лаская ее с каждым прогибом, поворотом и па. Ее реакция оправдала все его желания. Сердце Тесс отмечало ритм ее внутренней музыки, и Шейд откликался на его зов теми долгими ласками, что так радуют влюбленных.
Тело Тесс обмякло, а в глазах появился чувственный блеск. Облизнув губы, она приподняла подбородок, будто готовясь к поцелую Шейда. Все в ней подтверждало эту готовность – и румянец, озаривший щеки, и ее реакция на его прикосновения, и затуманенный взгляд, и вздохи. Ее груди набухли под скользнувшими по ним пальцами Шейда. Никто не усомнился бы сейчас в том, что Тесс его любовница.
Все кончилось почти так же мгновенно, как началось. Вывернувшись из его объятий, Тесс с возмущением уставилась на Шейда.
– Вы с ума сошли? – Она скрестила руки на груди. – Чем это вы занимаетесь?
– Танцем, – коротко ответил он.
– Вы трогали меня! Это… это… – Она смотрела на него с ужасом. – Как вы могли!
– Смог. Захотел. И вот тебе последняя новость, милочка: давно пора было кому-нибудь это сделать. – Он взял ее за руку и снова притянул к себе. – Теперь я знаю, как к тебе пробиться, и позабочусь о том, чтобы это еще не раз повторилось. Ясно?
Тесс отрицательно замотала головой, но не отодвинулась.
– У вас не будет больше случая повторить что-либо подобное. Я забылась на минутку, пока мы танцевали, но это только кратковременный психоз.
Шейд выругался себе под нос. Кратковременный психоз? Она называет то, что произошло между ними, психозом? Что с этой женщиной? У нее непостижимая способность въедаться ему иод кожу, вызывая чесотку, от которой он не мог избавиться. Такого с ним еще не бывало.
– Вот еще одна новость, Тесс. Тебе надо побольше заниматься этими психозами, а то вся твоя затея безнадежно лопнет. Всего на несколько мгновений ты опустила щит и стала вести себя, как полагается женщине, когда она попадает в объятия любовника.
Ее губы упрямо сжались.
– Вы мне не любовник, и я не желаю больше танцевать с вами.
– Почему?
Тесс отвернулась.
– У нас ничего не получается. Нам трудно находиться рядом и говорить, не то что танцевать. Предлагаю на завтрашнем мероприятии держаться подальше от танцплощадки.
– Я совсем не об этом, – с досадой отмахнулся Шейд. – Ты знаешь, чего я стараюсь добиться, и, тем не менее, усложняешь мне работу. Зачем? Что происходит, Тесс?
– Уже поздно. Вам пора.
– Еще и девяти нет. А я не закончил подготовку.
Она снова повернулась к нему. Ее глаза потемнели от боли, и она крепко сжимала губы, наверняка для того, чтобы не позволять им дрожать. Шейд понял: скажи он что-то не так, сразу окажется без работы, не успев толком приступить к ней.
– Хватит, Шейд. Больше я с вами не танцую. Все!
Вдруг до него дошел смысл происходящего, и Шейд впервые пожалел о том, что в его голосе почти никогда не появляются ласковые нотки. Он совершенно не умел сюсюкать, чтобы успокоить бившихся в истерике детей. Его успех крылся в резких указаниях, которые людям редко хотелось ставить под сомнение.
– Когда мы танцевали вдвоем, тебе это напомнило о Роберте, так?
Она тут же опровергла его догадку:
– Ошибка.
Шейд нахмурился. Что могло ее так огорчить?.. Черт побери, как он мог не догадаться?
– Ты расстроена, потому что с Робертом вы никогда так не танцевали? Я говорил тебе о том, как выглядит любящая пара в танце, об интимности их взглядов, движений, а ты ни разу не пережила это с Робертом, верно?
Тесс медленно покачала головой.
– Нет, – произнесла она так тихо, что он едва расслышал ее.
Неудивительно, что его слова ранили Тесс. Ее боль, должно быть, умножилась, когда они только что достигли того, чего она никогда не испытывала со своим покойным мужем. Пусть даже это продолжалось лишь краткое мгновение. Сердце Шейда наполнилось сочувствием к Тесс.
