Держи меня, Земля! - [61]

Лера вздохнула. У неё вообще когда-нибудь будет право голоса? Кто-нибудь когда-нибудь спросит, чего хочет она? Но её протест утонул, как бумажный кораблик в безбрежном море его аргументов. Наверно, это даже звучал и не протест — страх оказаться опять в том же капкане. Сменить одного жестокого правителя на другого. Тиберия, как называл Артёма Лерин отец, на Нерона, а то и на какого-нибудь безумного Калигулу.

— Наверно, если бы у меня была такая возможность, — вздохнула Лера, — единственным человеком, с которым я бы тебя сейчас познакомила, стал бы мой папа. Он один был против моего брака. До самой смерти. За все эти годы он так и не смирился. Говорил, надумаешь уйти, знай: тебе есть куда вернуться.

— Почему? — отложил Кирилл пульт и обнял Леру двумя руками.

— Я не знаю. Может, Артём ему просто не нравился. А может, он видел больше, чем остальные. Чувствовал то, что я скрываю. Как мне плохо. Как я на самом деле несчастна, хоть и пытаюсь убедить себя, что я его люблю, что стерпится, перемелется. Он ведь на самом деле неплохой, Артём. Но мы с ним катастрофически не подходим друг другу. Хотя я даже не представляю себе, смогу ли ему сказать, что ухожу.

— А ты уходишь? Ты решила? — встрепенулся Кирилл.

— Решила, — Лера закрыла глаза. — Все это неправильно, конечно. Плохо. Малодушно. Жестоко, что я с ним так. Всё же он не заслужил. И мне так совестно, что я даже ответить ему не смогла, когда он звонил.

— Мне очень горько это слышать, — погладил её по спине Кирилл и тяжело выдохнул в макушку. — Мне очень жаль, что я в этом виноват.

— Разве виноват ты? — повернулась к нему Лера, но он как никогда был серьёзен.

— Да, — сказал он твёрдо. — Если бы я тогда в гостинице ушёл, как собирался. Если бы справился с собой. Может быть, ничего бы и не было. И ты бы так не страдала.

— А почему ты, кстати, ушёл?

— Потому что ты так ясно дала понять, когда предложила этот тост за дружбу, что я обязан был уйти и тебя не провоцировать, — Кирилл подтянул Леру повыше, не сводя глаз. — Но я не знал, как прожил бы ту ночь без тебя. Я не смог уйти.

— И все же ты ни в чем не виноват, — покачала головой Лера.

— Хочешь, я сам поговорю с твоим мужем?

Лерины глаза чуть не выпали, так норовили лучше рассмотреть этого безумца.

— Ты бессмертный что ли? — усмехнулась она.

— Лер, я не шучу, — ответил он серьёзно. — Ты сказала, что его неделю не будет, значит можешь спокойно за это время собрать вещи, если они тебе нужны, и уйти. Я сам решу с ним этот вопрос. Поверь, у меня есть опыт и не в таких сложных переговорах.

— Нет… нет… нет, — мотала она головой, не веря своим ушам, не принимая саму возможность такого варианта. — Я, конечно, трусиха, но не до такой же степени, чтобы прятаться за твоей спиной.

— А где тебе ещё прятаться? — усмехнулся он. — Отца нет. Других мужчин в семье нет. Значит это мой долг.

— Твой долг защищать свою жену, — парировала Лера. И хоть это было жестоко, чисто по-мужски, говоря про отца, Кирилл был прав.

— Это вопрос терминологии, — не дрогнул он. — Жену, женщину. И моей жене не нужна защита. А тебе нужна. Ты даже больше моя, чем она.

— Это тоже вопрос юрисдикции. Моя, твоя, чужая. И фактически я тебе чужая. А она жена. И скоро у неё будет твой ребёнок.

— Лер, давай решать вопросы по мере их поступления. Ребёнка пока нет. А вот твой муж есть.

— Я сама разберусь со своим мужем, Кирилл. Сама. Пожалуйста! — Лера села рядом, и он вынужденно убрал руки.

— Я решу вопрос с твоим переводом, с новой должностью. Как вообще ты смотришь на то, чтобы переехать в Москву?

— О, боги! Кирилл!

— Ты против? — расстроился он.

— Я против. Я не против. Я не знаю, — Лера взмахнула руками и встала. — Я даже не думала об этом. Я… понимаешь, я буквально вчера ещё мужу одежду покупала. Здесь. Потому что я привыкла о нём заботиться. Потому что я не представляю себе, как… как он будет жить без меня. Это не он встретил неожиданно новую любовь. Он любовь всей своей жизни привёл к алтарю шесть лет назад. И для него, наверное, это будет удар. Жестокий. Под дых. Ниже пояса. Потому что он тоже, как мог, обо мне заботился. Работал, кормил, покупал вещи. Шубу подарил. Второй гараж купил, хотя он нам в принципе был и не нужен. В конце концов, мы тоже хотели детей. И как-то двигались в этом направлении.

Лера ходила туда-сюда по комнате, то заламывая руки, то размахивая ими.

— Ты знаешь, — Кирилл дождался, когда она остановилась напротив него. — Мне очень трудно с тобой спорить. Мне вообще нечего возразить голой женщине.

Он сел, свесив ноги с кровати, и подтянул Леру к себе за запястья.

— Но что бы ты сейчас ни говорила, — Кирилл смотрел на неё, стоящую перед ним, снизу-вверх. — Я знаю точно, что всё это решаемо. Но решаемо только в том случае, если ты этого хочешь. Если же нет… Порезвились и будет. Вернёшься к своему великолепному мужу и можешь ничего ему не говорить. Я даже настоятельно рекомендую ничего не говорить. Сомневаюсь, что он узнает. Сомневаюсь, что если он что-то узнает, ты не найдёшь этому разумных и невинных объяснений.

— Кир, не надо, — Лера обняла его, прижала его голову к груди. И он не оттолкнул её. Просто горько-горько вздохнул и обнял.