Держи меня, Земля! - [27]

— Вот ты коварная. Сказала, что у меня пищевые галлюцинации, — укоризненно покачал головой Кирилл, глядя на мясо.

— Я надеюсь, ты не передумал?

— Я бы ни за что не передумал. Мяско, с пряностями, — он довольно потёр руки, а потом поднял глаза на Леру. — А сама что? Мне как-то даже неловко, что я один.

— Я поела, пока ты спал, — кивнула Лера.

— Точно поела? Или просто нанюхалась?

— Не сомневайся.

— Ну, судя по твоей фигуре, я недалёк от истины. Что же, интересно, тебе нравится в готовке, когда сама ты так мало ешь?

— Процесс, — пожала она плечами. — А ещё кого-нибудь кормить. Это прямо особый шик.

— Я уже говорил, что завидую твоему мужу? — Кирилл отрезал кусочек мяса, засунул в рот, прикрыл глаза от удовольствия. — Мн-н-н…

— Никогда, — улыбнулась Лера в ответ.

— Расскажи мне про него, — он открыл один глаз. — Ты обещала.

— Что именно?

— Какой он? Если одним словом.

— Если одним словом, — она задумалась. — Наверно, ревнивый.

Кирилл перестал жевать и покосился на неё.

— Мне уже бояться? Сильно ревнивый?

— Очень. И вспыльчивый, зараза. Сначала бьёт, а потом спрашивает.

— Тебя бьёт? — он положил вилку и уставился в упор на Леру.

— Нет, нет, господи, — всполошилась она. — Вижу, неудачно я пошутила. Я вообще имела в виду, что он как сухой порох. Вспыхивает моментально. Но руку на меня никогда не поднимал, нет, ты что.

Кирилл облегчённо выдохнул, словно не дышал всё то время, пока она говорила.

— Просто я так хорошо запомнил, как ты закрылась тогда руками, когда я сорвался на тебя у машины. Словно боялась, что я тебя ударю. Я потом так много об этом думал.

— О чём? — удивилась Лера. — Смог бы ты ударить на самом деле?

— Нет, — он уверенно покачал головой. — Однозначно бы не смог. Но я думал, как это смотрится с той стороны. Когда здоровый дядя вот так выходит из себя.

— Страшно. Когда на меня орёт мой двухметровый муж, мне порой страшно.

— Двухметровый? — Кирилл было взялся за вилку, но снова отложил. — Чувствую, зря я расслабился. Во мне всего метр восемьдесят два. Бояться всё же стоит. Вспыльчивый ревнивый двухметровый мужик. Есть о чём задуматься. А чем он у тебя занимается?

— Монтирует высоковольтные линии электропередач. Только не спрашивай меня, что это такое. Я понятия не имею.

— Охотно верю, — он подхватил на вилку салат, отправил в рот. — Потрясающе вкусно. Без шуток. И мясо изумительное.

— Которое снова остыло, пока ты болтаешь.

— Оно не стало от этого хуже, — он отрезал кусочек. — Сколько лет вы женаты?

— Пять, Кирилл, пять. А как ты познакомился со своей женой?

— Это нечестно, я первый спросил.

— Тогда не так. Какая она? Одним словом.

— Мн-н-н… — он задумчиво жевал. — Пожалуй, строгая. Такая ответственная, принципиальная, серьёзная, очень основательная. Но «строгая» подходит ей больше всего.

— Даже не могу представить, — откинулась Лера на спинку.

Она как-то внезапно устала. Всё же день выдался насыщенный.

По спортивному каналу началась подборка лучших голов Рональду. Не то, чтобы ей не нравился Криштиану, но комментатор оценивал его достижения как нападающего по рейтингу Форбс. Это Лере стало не интересно.

Она потянулась к пульту и тыкала по каналам, пока Кирилл ел и рассказывал про жену.

— Мы учились в институте в одной группе. И она была старостой группы, а я вечно болтался где-то в отстающих и прогуливающих, — он улыбнулся. — Не веришь?

— Просто слушаю.

— И она меня вечно отчитывала и поучала. И мы как-то вместе отдыхали в одной компании, где в шутку кто-то сказал, что из нас вышла бы идеальная пара. Но шутки шутками, а мы именно с той вечеринки с ней и вместе.

— Так и держит тебя в строгости? — улыбнулась Лера.

— Ещё как, — засмеялся Кирилл. — На самом деле, она хоть и строгая, но очень умная. С ней интересно. И она такой танк или буксир, в хорошем смысле слова. Всё время заставляет меня расти, меняться, к чему-то стремиться, двигаться.

Он тяжело откинулся на диван рядом с Лерой.

— Фух! Вот это называется заморил червячка, — он повернул голову. — Очень вкусно. Спасибо!

— Не за что, — Лера хотела подняться, чтобы убрать со стола, но Кирилл остановил её рукой.

— Не суетись. Посиди со мной. Не надо меня обслуживать. Я сейчас передохну и сам всё уберу. Ты и так простояла у плиты весь вечер, пока я там отсыпался.

— Кир, да мне не трудно. Даже наоборот. Я люблю готовить. Мне хотелось сделать что-нибудь для тебя.

— Вот и сделай. Просто побудь со мной, — он отпустил её руку и, отодвинув посуду, сложил ноги на стол. — А то сейчас уберёшь и сбежишь.

— Не сбегу. Меня уже и в гостиницу-то не пустят.

— Ты даже не представляешь, как я рад это слышать.

— Как раз представляю, — вздохнула Лера.

Кирилл хотел что-то сказать в ответ, но у неё в кармане зазвонил телефон, и Кирилл замолчал, давая ей возможность поговорить.

Лера всё поняла по первому же маминому вздоху, что раздался в трубке. И всё, что она говорила потом, было уже не важно. Лера отключилась, отложила телефон и закрыла лицо руками.

— Папа умер.

Глава 10

Лера плакала на плече Кирилла, подложив угол уже промокшего от слёз одеяла под щёку.

Наверное, чувствуя рядом живое человеческое тепло, переживать горе легче, чем уткнувшись в равнодушную подушку. Застань Леру эта новость в гостинице, выбор бы и не стоял. Но печальное известие настигло её здесь и сейчас, и Кириллу досталась нелёгкая участь принять на себя этот первый удар Лериной скорби.