Держи меня, Земля! - [25]

Заиграла музыка, потом зазвучал его хриплый голос, кашель в сторону, скрип кровати.

Несколько раз за вечер Лера заходила в спальню его проверить. Но когда температура начала спадать и он заснул глубоким спокойным сном, закрыла поплотнее дверь и ушла на кухню. Готовить.

Лёгкий куриный бульон с овощами, как полагается больному.

Мясо с пряностями на рёбрах, запечённое в духовке — кажется, именно такое ему понравилось, когда он прошлый раз заказывал его в кафе. Это если будет аппетит. Артём, например, даже с температурой никогда не останавливался на бульоне.

Ну и салат с рукколой и кедровыми орешками, потому что должна же и Лера что-нибудь поесть.

Плюс по мелочам: булочки, масло, джем, яйца.

Наполнив квартиру ароматами готовой еды и теплом от работающей духовки, Лера сидела в гостиной, укрывшись пледом. За запотевшими окнами на город опускалась холодная питерская ночь. Поставив звук в телевизоре на минимум, Лера смотрела футбол.

— Нет, в Кёльне погода стояла отличная. Тепло, солнце, — покашливал Кирилл, прочищая горло. — А в Питере такой стал дубак… Да, думаю, простыл… Меня тут коллега уже подлечила… Напился таблеток да спал.

Лера усмехнулась. Ну, надо же! Он даже не врал. Рассказывал жене всё, как есть. Даже в лучшие их годы жизни с Артёмом не было между ними такого доверия. Да и сейчас, в отличие от Кирилла, Лере пришлось выкручиваться.

Дашке она сказала, что не пойдёт на корпоративный ужин, потому что уехала в Колпино. Там жила какая-то дальняя мамина родственница. Лера обещала съездить, если у неё будет время. И разговор о Колпино был. Кто бы знал, что пригодится. Дашку Лера предупредила, что, скорее всего, заночует у этой тётки, но пока не была в этом уверена.

Она глянула на часы. Не хотелось сбегать, пока Кирилл спал, не хотелось бросать его больного, а теперь вроде как и поздновато возвращаться в отель. Уже даже ресепшен не работает. Общественный транспорт, наверное, попрятался в депо, мосты развели. Лера плохо представляла себе, как устроено движение в Питере, но в любом случае, если она вернётся ночью, а не утром, вызовет у Дашки больше вопросов. И на все придётся отвечать.

— У тебя какие новости, родная?

«Хм, родная». Лера своего мужа звала «солнце моё» или «дорогой». И всегда это звучало скорее иронично.

— Родной, — произнесла она шёпотом, примеряя к Артёму.

Чёрт, а она и правда по нему скучала. По тому, прежнему, нежному, заботливому, волнующему, каким он когда-то был. До сих пор ещё звучала в нём мелодия, что заворожила её в первую встречу, только уже не убедительным сочным мотивом, а едва слышными бледными нотами, что ещё извлекала Лера из глубин его души.

— Что сказал доктор?!.. Серьёзно?! Так отличные же новости! — матрас прогнулся с характерным хрустом, словно Кирилл резко сел. И даже хрипеть перестал. — Как называется врач? Гематолог?.. Я понял, специалист по крови. Странно, что раньше тебя к нему не отправили.

Видимо, далее шёл рассказ жены со всеми подробностями. Лера слышала только его «Ага!», а потом как коротко он попрощался:

— Целую. Пока.

Кирилл вышел, закутавшись в одеяло. Оно тащилось за ним по полу, как мантия за голым королём.

— Привет! — улыбнулся он с порога комнаты, завалился рядом на диван, подобрав одеяло. Влажные и слипшиеся волосы торчком. Бледное осунувшееся лицо.

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо. Словно заново родился, — он провёл рукой по волосам и поморщился. Почесал густую щетину. — Ужасно выгляжу, наверное, да?

— Отлично выглядишь. Только бледный.

— Слабость, — он откинулся на спинку дивана.

— Не удивительно, — Лера засунула ноги в тапочки. — Ты последний раз когда ел? Вчера?

— Представляешь, Насте сказали, что проблемы с беременностью, скорее всего, из-за вязкости крови, — подогнул он под себя одну ногу. — Нормальный показатель чего-то там должен быть до трёхсот двадцати, а у неё около двух тысяч.

— Ого, — округлила глаза Лера.

— И это лечится, — выдохнул он. — Блин, я бы сейчас чего-нибудь выпил. Пятый год ходит по врачам, и все только руками разводят, мол, всё нормально, не видим никаких причин. Ну, попейте вот это лекарство. А если не поможет, то вот этот препарат поколите. И наконец поставили диагноз, — Кирилл оглянулся, словно что-то искал. — Надо, наверное, действительно хоть еды заказать, а то мне с голодухи мерещится, что пахнет жареным мясом. И ты голодная сидишь. Чёрт, телефон остался в спальне.

— Я не голодная, — пододвинула Лера журнальный столик и улыбнулась — Но у тебя, подозреваю, пищевые галлюцинации. Садись удобнее. Отметить твои хорошие новости нечем, да и не советую в твоём состоянии. А вот покормить мне тебя есть чем.

— Серьёзно? — он посмотрел на неё с сомнением.

— Как-то нелогично тебя лечить, а потом бросить умирать с голоду, не находишь?

Он хотел ответить, но поперхнулся, закашлялся.

— Сейчас принесу тебе телефон.

— Не надо телефон. В душ можно, доктор? — просипел он жалобно вдогонку, но она услышала.

— Ни в коем случае! — крикнула она. — Ещё грохнешься там со своей слабостью, собирай тебя потом по частям.

К тому времени как Лера налила суп, подогрела в тостере ломтик хлеба, намазала его маслом, и, составив всё это на поднос, вернулась в комнату, из-под одеяльного кокона уже торчали две волосатые ноги, а в руке Кирилл держал пульт.