Дело об изящном силуэте - [24]

— Чем вы занимались в это время?

— Возражаю, — вмешался Раскин, — вопрос не относится к делу.

— Возражение отклоняется, — объявил судья Сеймур. — Я намерен дать возможность адвокату обвиняемой строить защиту так, как он считает нужным. Свидетельница, ответьте на вопрос.

— У меня были различные занятия.

— Расскажите о них подробнее, — предложил Мейсон.

Ее голос слегка окреп, а ресницы приподнялись достаточно, чтобы бросить на Мейсона неприязненный взгляд.

— Пожалуй, лучше всего это можно описать, сказав, что я была статисткой в шоу.

— Вам приходилось демонстрировать купальники?

— Да, иногда.

— Вы работали в ночном клубе?

— Да.

— Зазывалой?

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Вы надевали узкие, облегающие платья с очень большим вырезом и прохаживались между игорными столами?

— Все вечерние платья облегающие.

— И ваши тоже были такими?

— Да.

— Вы ходили вокруг игорных столов?

— Да.

— С вами было легко познакомиться?

— Это была моя работа.

— И поэтому с вами было легко познакомиться?

— Я просто выполняла свои обязанности.

— С вами было легко познакомиться?

— Пожалуй, да.

— И легче всего с вами знакомились богатые мужчины, которые могли себе позволить тратить деньги за игорными столами. Не правда ли?

— Да! — резко ответила она.

— Вы старались поощрять их интерес к игре, крутились возле игорных столов, поддерживали разговор, делали иногда ставки сами?

— Я старалась быть привлекательной.

— Вы пользовались жетонами?

— Всегда.

— С Морли Тейлманом вы познакомились за игорным столом, не так ли?

— Кажется, да.

— Вы не знаете точно?

— Да, думаю, там.

— Вы играли жетонами?

— Я же сказала, что всегда пользовалась жетонами.

— Это были специальные жетоны, правда? Необменные, вам их выдавали. Их нельзя было обменять на деньги, вы просто делали вид, что играете.

— Да.

— И вы хотите убедить присяжных, что не знаете значения слова «зазывала»?

— Я слышала это слово.

— Вы когда-нибудь пользовались им?

— Может быть…

— Вы пользовались словом, не понимая его значения?

— Я знала, что оно означает в том смысле, в котором я его использовала.

— Вот именно, — сказал Мейсон. — Значит, когда вы сказали, что не знаете значения слова «зазывала», вы были не вполне искренни?

— Ваша честь, — вмешался Раскин, — это попытка опорочить свидетеля.

— Возражение отклоняется, — оборвал его судья Сеймур.

— Ответьте на вопрос, миссис Тейлман, — настаивал Мейсон.

— Я не знала того смысла этого слова, в котором вы его употребляете. У вас оно кажется…

— Недостойным, — подсказал Мейсон.

— Что-то в этом роде.

— Вы считаете свое занятие достойным?

— Я старалась вести себя достойно.

— Как леди?

— Да.

— И, тем не менее, используя ваше собственное выражение, вы были приманкой.

Она прикусила губу:

— Ну, хорошо, я была приманкой.

— Когда вы впервые увидели Морли Тейлмана, он играл, не так ли?

— Да.

— Кто-нибудь направил вас к этому столу? Кто-то представляющий интересы хозяина показал вам Морли Тейлмана? Велел вам подойти и поработать над ним?

— Выражение «поработать над ним» не было употреблено.

— Но мысль вы поняли?

— Я подошла к столу и, когда мистер Тейлман выиграл, улыбнулась ему. Это сломало лед.

— Какой лед? — поинтересовался Мейсон.

— Ну, скажем, дало ему шанс познакомиться со мной.

— Вы считаете, что между вами был лед?

— Я просто употребила это выражение.

— Я тоже просто употребил это выражение, — сказал Мейсон. — Я вовсе не имел в виду, что вы имеете в виду лед в переносном смысле, и использовал это слово в том же смысле. Итак, вам пришлось разбить какой-то лед?

— Это зависит от того, как посмотреть на ситуацию.

— Вы подошли, чтобы познакомиться с ним?

— Ну…

— Да или нет?

— Да! — вскипела она. И неожиданно подняв голос и глаза, сказала: — Я там работала. Не надо притворяться наивным, мистер Мейсон! Вы бывали в Лас-Вегасе.

Мейсон поклонился и сказал:

— Абсолютно верно. Большое спасибо, миссис Тейлман. Я просто хотел, чтобы присяжные представили себя ситуацию.

— Уважаемый суд, — сказал Раскин, — я утверждаю, что защитник несправедлив к свидетельнице, что он пытается ее опорочить и представить перед присяжными в ложном свете. Эта женщина вдова. Она овдовела в результате преступления, совершенного…

— Одну минуту, — прервал его Мейсон, — в настоящий момент дело не рассматривается в суде и не должно обсуждаться сторонами.

— Но я возражаю против того, чтобы эту женщину представляли перед присяжными как легкомысленную особу! — закричал Раскин.

— А я возражаю против того, чтобы ее представляли как тихую, убитую горем вдову, против того, чтобы обвинение могло играть на симпатиях присяжных, — парировал Мейсон.

Судья Сеймур нахмурился:

— В данный момент дело не разбирается в суде, поэтому нет смысла представлять возражения. Присяжные вызваны лишь для того, чтобы увидеть свидетелей, услышать их показания, сформировать свое мнение относительно фактов. У обвинения один взгляд на дело, у защиты — другой. Пожалуйста, джентльмены, не переходите на личности. Продолжайте, мистер Мейсон.

К этому времени свидетельница уже не напоминала хрупкую, беспомощную, убитую горем вдову. Она сидела, слегка наклонясь вперед и свирепо глядя на Мейсона.

— Продолжим, — сказал он, — вы нашли письмо в кармане вашего мужа.