Делла Стрит, доверенный секретарь Перри Мейсона, вошла в его кабинет и остановилась, глядя на адвоката.
Мейсон вопросительно посмотрел на нее:
— Ну, что вы еще придумали?
— Еще? — невинно осведомилась она.
— Да, — подтвердил Мейсон. — Я уже знаю: если вы смотрите на меня с таким видом, значит, у вас какая-то особенная информация. Ну, Делла, выкладывайте. Что, Герти у себя на коммутаторе изучает очередную диету, которая гарантирует похудение на десять фунтов за две недели?
Делла покачала головой:
— Это клиент.
Мейсон улыбнулся:
— Зная вас, могу сразу сказать, что это красивая молодая женщина, окутанная тайной, и вы просто умираете от желания узнать эту тайну, но побаиваетесь, что я не соглашусь принять ее потому, что через пятнадцать минут у нас назначена встреча с серьезным клиентом. Вот вы и стараетесь возбудить мое любопытство.
Делла Стрит медленно отошла от двери и подошла к столу адвоката.
— Я прав?
Она кивнула:
— За исключением одного: она некрасива, хотя могла бы быть красивой.
— Что вы хотите этим сказать?
— Совершенно очевидно, — ответила Делла, — что она старается выглядеть некрасивой.
— Это тоже часть тайны?
— Это интригует, напоминает старый, добрый голливудский сюжет — маленькая дурнушка неожиданно расцветает и превращается в принцессу.
— Вы думаете, эта расцветет?
— Под вашим влиянием — непременно. Вы видели хоть один фильм, в котором этого не случилось бы? В наши дни, когда женщины тратят столько денег, чтобы стать красивыми, увидеть такую, которая изо всех сил старается выглядеть некрасивой… Это интригует.
— Кто она такая, Делла? — спросил Мейсон.
— Ее зовут Дженис Вайнрайт. Хорошо сложена, каштановые волосы, карие глаза. Производит приятное впечатление.
— Вы описываете ее, как товар, который пытаетесь продать, — заметил Мейсон. — Ну ладно, Делла, выкладывайте, в чем дело.
— Мне кажется, она скрывается от кого-то, — сказала Делла. — И у меня сложилось впечатление, что она располагает какими-то важными уликами. При ней новенький чемодан, явно очень тяжелый, и она очень о нем беспокоится. Похоже, боится, что его могут украсть даже здесь. Она держит руку в четверти дюйма от ручки чемодана и время от времени касается его, чтобы удостовериться, что он никуда не делся.
— Она сказала, что ей нужно? — спросил Мейсон.
— Говорит, что дело весьма конфиденциальное, уверяет, что не займет много времени, но ей просто необходимо видеть вас. Она хочет знать, сколько вы берете за консультацию.
— И что вы ей сказали?
— Что это зависит от обстоятельств: характера проблемы, суммы, о которой идет речь, — словом, что ей придется решать это лично с вами.
— Вы же знаете, что через пятнадцать минут я встречаюсь с Джоном Сирсом и что он не желает ждать ни минуты. Ведь мы еще месяц назад твердо решили никого не принимать без предварительной договоренности… Какого черта! Впустите ее, Делла.
Делла одарила его улыбкой, вышла и вернулась с на редкость хорошо сложенной молодой женщиной, несущей тяжелый чемодан.
В глазах женщины застыла тревога.
Мейсон отметил то, о чем говорила Делла: губная помада, делавшая рот слишком узким и слишком прямым, большие очки в роговой оправе, строгая одежда, туфли без каблуков.
— Здравствуйте, мисс Вайнрайт, — сказал Мейсон. — Я Перри Мейсон. У меня сегодня много деловых встреч и следующая — меньше, чем через четверть часа. Вам придется быть краткой. Делла Стрит, мой секретарь, будет записывать. Извините, что тороплю вас, но приступайте сразу к сути.
Она понимающе улыбнулась:
— Спасибо, что согласились принять меня, мистер Мейсон. Это… это касается этики. — Она показала на чемодан. — Имею ли я право открыть его?
— Он принадлежит вам?
— Строго говоря, нет.
— А кому?
— Морли Тейлману.
— Кто это?
— Мой шеф.
— Вы знаете, что в чемодане?
Секунды три она смотрела на Мейсона, словно взвешивая, стоит ли продолжать, потом приняла решение:
— Я думаю, там деньги.
— Что это за деньги?
— Я подозреваю, что это связано с шантажом.
— Каким образом?
— Я должна доставить чемодан шантажисту, точнее, оставить в условленном месте.
Глаза Мейсона изучали лицо девушки.
— Вы хотите обратиться в полицию или…
— О Боже, нет! Я хочу знать, имею ли я право открыть чемодан.
— Зачем?
— Посмотреть, что там.
— Может быть, вы присядете и расскажете подробности? — предложил Мейсон.
Она села и поправила юбку.
— Я шесть лет проработала секретарем мистера Тейлмана. Я хорошо знаю его, знаю каждое его настроение. Я… я могу читать его мысли.
— Я думаю, — Мейсон взглянул на Деллу, — каждый хороший секретарь это умеет.
— Я открываю его почту, — продолжала девушка, — сортирую и раскладываю по степени важности. Он полностью доверяет мне. Мы… мы были… очень близки.
— Он женат? — Мейсон чуть прищурился.
— Да.
— Это счастливый брак?
— Я думаю, да.
— Между вами что-нибудь было?
— Нет.
— Может быть, его жена ревновала?
— Не знаю.
— Как давно он женат?
— Четыре года.
— И чтобы она не ревновала и не пыталась заставить его заменить вас кем-нибудь менее привлекательным, — сказал Мейсон, — вы сознательно стараетесь изуродовать себя?
Она мгновение поколебалась и посмотрела ему в глаза:
— Да.
— Вы так любите его?
— Да.