Дело государственной важности - [34]
«Не совсем точным? Что это значит? Говори!»
«Понимаешь, — сказал он смущенно. — Так случилось, что бумажку с текстом пришлось уничтожить. Там было не только это… Сотни цифр. Понимаешь?.. Мне кажется, я что-то перепутал. Проклятая память!»
«Но ведь Курт выставит меня за дверь!» — сказала Эльзе.
«Рискни. А вдруг?»
Но «вдруг» не случилось. Цифровой пароль не сработал.
Оставалось одно — ждать, что рано или поздно пришлют нового курьера, а с ним появится и связь. В крайнем случае можно было попытаться устроиться в пресс-отдел ОКВ, добиться направления в войска, выждать подходящий случай и перейти линию фронта. А потом вернуться и все продолжить…
Идея с переходом все прочнее и прочнее овладевала Эльзе.
Шверинг не догадывался пи о чем. Ни об отсутствии связи, ни о проекте. «Так для него будет спокойнее», — считала Штилле.
Продумав план, она отправила рапорт на Бендлерштрассе, в отдел военной печати. Ответ пришел нескоро и содержал отказ. Армия не нуждалась в услугах фрейлейн Штилле. В заключение ее благодарили за патриотический порыв и заверяли, что услуги, оказываемые ею в тылу, сами по себе являются взносом в победоносное дело третьего рейха.
Отказ подписал майор от имени и по поручению начальника отдела.
Составлен же он был не на Бендлерштрассе, а в кабинете Штрюбнинга в гестапо. Здесь, на Принц-Альбрехтштрассе, уже несколько дней с пристальным вниманием изучали досье Эльзе Штилле, извлеченное из архива. Папочка была тонкой. Надпись на крышке, выведенная Штрюбнингом когда-то, выцвела. Но гриф «Дело государственной важности», удостоверявший, что папка не может быть уничтожена даже после смерти лица, на которое заведено дело, — этот гриф, оттиснутый готическими литерами, был как новенький.
5
12 сентября 1942 года Эльзе Штилле арестовали.
Арест был произведен дома, вечером. Обыск длился около двух часов, но ничего не дал. Гестаповцы разрешили ей взять с собой зубную щетку, мыло, книги по выбору и некоторые мелочи. Держались они довольно вежливо и на протесты заявили, что вполне возможно произошло какое-то недоразумение и фрейлейн не следует волноваться. Все разъяснится само собой, когда ее доставят на Принц-Альбрехтштрассе.
— Но в чем меня обвиняют? — спросила Эльзе у гауптштурмфюрера, возглавлявшего группу. — Могу я ознакомиться с документами? Где постановление обер-президента сената?[14]
Гауптштурмфюрер терпеливо выслушал ее, сказал:
— Арест произведен согласно имперскому декрету «О защите народа и государства». Очевидно, вам будет предъявлено обвинение в пособничестве врагу. Это все, что я могу сообщить.
Поведение его успокаивало: если б у гестапо были серьезные улики, гауптштурмфюрер держался иначе. Так подумала Эльзе дома, и мысль эта укрепилась в машине: ее хотя и посадили между двумя конвоирами, но не мешали поворачиваться, говорить, смотреть в окно. В канцелярии гестапо у нее отобрали сумочку, косынку, но все остальное оставили. Криминаль-секретарь вызвал конвой, сказал, что сейчас ее отведут в камеру, а утром пригласят на допрос.
Он, как и гауптштурмфюрер, был вежлив. Тщательно переписал содержимое сумочки, дал Эльзе ознакомиться с протоколом изъятия. Вручил листок с тюремными правилами и порекомендовал изучить их немедленно, дабы не навлечь на себя неприятностей из-за нарушения режима.
«Пожалуй, действительно не все еще плохо», — подумала Штилле, идя из канцелярии по переходам, ведущим вниз.
Заспанный унтершарфюрер, дежуривший у двери в подвал, наколол на настольное шильце контрольный листок. Открыл решетчатую дверь. Тюремный вахтман, тоже заспанный, сердито бурча под нос, выдал ей кружку и жестяную миску. Все было обыденно и не страшно. Разве что скрежетал по нервам пронзительный скрип замков и лязг решетки.
Конвоиры повели Эльзе в глубь слабо освещенного коридора. По обе стороны были железные двери, окрашенные в зеленый цвет; навесные замки и щеколды густо лоснились смазкой. Под потолком и над каждой из дверей, забранные сетками, желтели запыленные лампочки.
За первым поворотом конвоиры остановили Эльзе и молча набросились на нее. Они били сосредоточенно, деловито. Эльзе пыталась прикрыть лицо рукой с книгой, закричала, удар сапогом в живот заставил ее согнуться, выронить вещи…
В пустой камере Эльзе били снова. К конвоирам присоединились надзиратели. Били сапогами в лицо, лежащую. Поднимали, бросали спиной на пол. Снова поднимали и бросали. Кричать она уже не могла. Только стонала.
Потом ее подняли и повели в туалетную. Сказали, чтобы вымылась и привела себя в порядок. Вода была ледяная, и Эльзе подставила лицо под струю. Боль усилилась, стала острой, потом схлынула, притихла.
Один из надзирателей, только что раздиравший ей рот ключами, держал полотенце. Помог Эльзе вытереть лицо. Его обязанности, очевидно, делились на две части, и он не смешивал их: сейчас, когда избиение кончилось, он должен был позаботиться, чтобы заключенная выглядела прилично в допросной у следователя. И он делал все, что полагалось в таких случаях.
Из туалетной Эльзе отвели в допросную.
Она была здесь же, внизу: комната без окон, залитая светом двух рефлекторов. В тени оставался только стол, за которым сидел серый, расплывшийся в очертаниях человек без лица.
На 1-й и 4-й стр. обложки — рисунок А. ГУСЕВА.На 2-й стр. обложки — рисунок Ю. МАКАРОВА к роману А. КАЗАНЦЕВА «Фаэты».На 2-й стр. обложки — рисунок Л. ПАВЛИНОВА к повести М. БАРЫШЕВА «Конец «дачи Фролова».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О советском разведчике, работающем в немецком тылу, рассказывает шпионский роман Алексея Азарова «Идти по краю».
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.