Даринга: Выход за правила - [70]
Потом стали расти стены. Риндир мысленно разводил стебли, прелестными завитками заворачивая их над оконными проемами. Получалось у него изящное сочетание воздушных построек Эллады: колонны с капителями, бассейны, открытые дворики, отражающая солнце белизна. И готика — тоже внезапно легкая, ажурная, устремленная к небу. С ее характерными стрельчатыми окнами и шатровыми крышами. Отопление, камины под мрамор, каминные трубы… Легкая водостойкая черепица… Изящные водостоки… Солейлцы просто собирались и смотрели, открыв рты, как у них на глазах творится чудо. Штурмана сперва нервировало это восторженное внимание, потом привык.
Об одном он просил Бранни — не приходить и не мешать. Пообещал сюрприз. И вот теперь с радостью наблюдал, как девочка в восторге распахивает глаза.
Амурру вошел в дом первым, гордо подняв хвост. Бранни, босая, бежала следом. Ее не смущало, что покои пока без отделки, что нет мебели. Белый воздушный терем был прекрасен сам по себе.
— Это мне? — повела она руками.
— «Дом хрустальный на горе для нее…»
Пятна солнца на белом мраморе. И ветер. Гулкий, холодный, чистый ветер вершины Тельг.
Риндир набросил Бранвен на плечи плащ из кудрявой овечьей шкуры и с алыми и синими бусинами, вплетенными в ворс. Бусинки постукивали, когда она бежала, шлепая босыми ногами по ступенькам. И восхищенно охнула, выбежав на балкон, огороженный точеной балюстрадой.
— Отсюда можно потрогать замковые крыши!
— Ты все-таки осторожнее, — штурман поймал за тонкое запястье и, увидев, как лицо Бранни заливается алой краской, сам понял, что краснеет по уши. Даже жарко щекам стало.
— Тебе нравится?
— Еще бы! Очень!
Так странно было слышать ее смех. Но если бы кто спросил Риндира, одолевают ли его предчувствия, штурман бы возмущенно пожал плечами.
Ветер занес на балкон пригоршню резных кленовых листьев. Густо багряные, они шуршали под ногами.
— Осень, время красной нити, — Бранвен собрала несколько листьев и смотрела на них, точно никогда не видела раньше. Или, наоборот, вдруг вспомнила тропу и клены, роняющие охапки листьев коням под ноги.
— Как ты сказала? — переспросил штурман. Она недоуменно помотала головой.
В какой-то миг штурману показалось, что Бранни застыла, как в смоле, в ожидании. Подходила к окнам, то и дело поглядывала на небо, которые медленно раскрашивали в синее ранние осенние сумерки. Внизу в городе загорались редкие огни. В стекла постукивал ветер. Риндир пробовал отвлечь ее веселыми историями, королева рассеянно кивала, усевшись у очага, но видно было, что истории она пропускает мимо ушей.
Штурман взял ее руку в ладонь, присев на корточки, заглянул в глаза:
— Что происходит, Бранни?
— Ты разве не женишься сегодня на мне?
— Сегодня? — опешил он. — Мне казалось, мы обо всем договорились. Что не будем торопиться. Перед открытием Врат совершим обряд. А потом ты будешь расти и учиться.
— Мне нужно сегодня, — ломко, как кукла, выдохнула она. — Или они заберут меня.
Риндир вдруг почувствовал себя неуютно в гулком хрустальном тереме. Оттого что наедине… с ней?
— Давай-ка пойдем… в замок. Служанки тебя обыскались, верно. Да и вообще. Холодно и… — он хотел добавить «страшно», но в последний миг исправился на «сыро». Потянул Бранни за руку, помогая встать. — Давай-давай, идем.
Девушка отстраненно шла рядом. В ней не осталось ни капли дневного оживления. Риндир почувствовал себя неловко: будто обещал ей подарок и обманул.
— Ничего они тебя не заберут, — он поддержал Бранни под локоть, чтобы не поскользнулась на влажных камнях и вереске. Бранни промолчала. Нажала на камень, и открылся потайной ход.
— Ну что ты выдумываешь, милая? — хотел сказать «глупенькая», но вовремя вгрызся язык. — Как они к тебе войдут? У двери и внизу сторожит стража. С крыши через окно? Так оно наглухо закрыто ставнями, сама видела. Через очаг? В него рука и та проходит с трудом. Да и пламя горит. Испекутся заживо твои утопленники.
Неловко обнял угловатые плечики:
— Я сам перед сном все еще раз проверю.
Глава 36
И проверил. Ощупал каждый ставень. Не поленился заглянуть за гобелены и слазить под кровать. Там лет сто нерадивые служанки не убирались. И за ночной вазой пыли накопилась гора. Риндир прикинул, удастся ли увести под носом суперкарги Фрезии со склада автоматический пылесос или все-таки придется ругаться с дурами? Поправил на Бранни одеяло и вышел. Не особенно доверяя стражникам, поставил между спальней королевы и бывшей Трилла, где на время поселился сам, кибера Вертера. Приказал стеречь и докладывать, ежели что. Порешив, что это самое «что» искусственный интеллект способен выбрать сам. Тот и правда разбудил Риндира около полуночи. Дрова в очаге догорели, от окна, в котором нагло торчали слипшиеся луны, ощутимо тянуло холодом. Из-под шкур вылезать категорически не хотелось. Штурман нахмурился:
— Что у тебя? Сам разобраться не можешь?
— Королева ушла, — приятным баритоном сообщил искусственный интеллект.
— Как ушла?
— Ногами.
— Тьфу, да понял я! Куда ушла? — Риндир понял, что окончательно проснулся, и стал влезать в рубаху и штаны поверх тонкого бронекостюма, в котором спал.
В сборник вошли фантастические произведения Марии Семёновой, Марии Галиной, Павла Молитвина, Елены Хаецкой и других известных авторов.«Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак», — говорили, если верить легендам, все без исключения знаменитости от Платона до Черчилля.А еще говорили и говорят: «Злой, как собака».«Быть может, по образу и подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?» — писал в одном из своих романов Дин Кунц.А еще положительные герои любят в праведном гневе вскричать: «Собаке — собачья смерть!»Они такие разные, наши четвероногие знакомцы, — чьи-то друзья, чьи-то враги.Они первыми были отправлены в космос и скоро будут сопровождать звездолетчиков, идущих «по пыльным тропинкам далеких планет».Их делали героями своих произведений такие непохожие писатели, как Лев Толстой, Джек Лондон, Рей Брэдбери и Михаил Булгаков.Слушать и читать об их подвигах, проделках и преступлениях — одно удовольствие, вспомните хотя бы бессмертную «Собаку Баскервилей».С собаками не соскучишься, а потому — приятного чтения!
В этом мире падающие звезды остаются жить среди волшебного народа; вредные птички летавки умеют странствовать между звезд, вот только начисто забыли об этом, и потому чаще оказываются в жарком или супе; телепорт угодил в замковый ров, исправно пополняя поголовье лягушек странными особями; инквизиция охотится на остроухих, а те готовы превратиться из тревожной сказки в опасную быль... но в этом мире никогда не оставят в беде и придут на помощь.
Стеб. Пародия. Темный властелин узнает о попаданце, который может расстроить его коварные планы и злобные замыслы, и наконец решает разобраться, откуда растут ноги у проблемы. Так что кому приключения, сверхспособности и юные эльфийские принцессы, а кому-то придется за базар отвечать. Подозреваются все!
"… и великие воды не могут потушить любви… стрелы ее — стрелы огненные…" История любви Ивара и Ливии Харт.
В сборник «Славянское фэнтези» вошли произведения Марии Семёновой, Андрея Валентинова, Елизаветы Дворецкой, Николая Романецкого и других известных авторов.Доблестные витязи, могучие чародеи и коварные злодеи, мастерски владеющие всеми видами оружия, вновь сходятся в смертельных поединках. Не на живот, а на смерть бьются за любовь прекрасных дев, счастье своих близких, ради славы или презренного металла, дающего власть над людьми и странами. Берегини смертельно ранят любовными стрелами, змии подколодные, летучие и плавучие стремятся извести человечий род, волхвы и ведуны бродят по градам и весям нашей и «параллельной» Руси, награждая, карая и милуя, когда по заслугам, а когда и потакая собственной блажи.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Здесь выложены рассказы, каким-то боком связанные с романом «Колодец Ангелов». «Я так люблю танцевать» -- история появления расы элвилин. «Практиканты» -- первое совместное расследование будущих инквизиторов Марцелева и Комарова. «Колодец Ангелов» -- жутковатая история, выросшая из сна, с нее все и началось.
Из донесения № 415/A. Совершенно секретно. Закрытая связь Кирилл Марцелев, инквизитор шестой ступени; седьмой следственный отдел, опасные и необъяснимые дела — главе Инквизиции Нижнего Новгорода С. Шапину 13 апреля. 11.34. В холле гуманитарной академии обнаружена неизвестная со множественными травмами и ожогами. Обстоятельства появления не раскрыты, свидетели покушения отсутствуют. Аварии и катастрофы в городе не происходили, маньяки не зафиксированы. Пострадавшая доставлена в больницу. Ведется расследование. Шифр 173, ключ 14. Шифровальный блок «Сафари». Второй каскад закрытия — личный.
Семь лет прошло с момента, как Судьба раскидала по миру бывших друзей: Салзара, Хельгу, Торуса и Илара. Многое изменилось, пришел конец юношеским мечтам, наступило время амбиций и борьбы за власть. В Даринге правит Орден Божьего суда, объявивший пришлые расы вне закона. Люди и элвилин находятся в состоянии холодной войны, грозящей вот-вот перерасти в нечто большее. Это время, когда каждый сам за себя и, порой, чтобы выжить, приходится отметать старые привязанности и переступать через былую дружбу. Но даже в такую тяжелую пору героев не покидает надежда на лучшее и каждый, в меру сил, старается обрести собственное счастье.
Эльфы — это не лапочки с ушками. Это древняя культура, древняя гордыня и невероятная тяга к знаниям. А уж о магии эльф высокого рода просто обязан знать все. Естественно, не обойдет он магическую академию. И магичек. Потому что даже в самой лучшей академии не обучают магии любовной, это природный талант, который надо выгуливать и проветривать. Но — тут нашла коса на камень. Очень сложно соблазнить отличницу, в которую, к тому же, влюблен самый настоящий некромант. Роман является приквелом к «Книге кораблей», читается как вполне самостоятельное произведение. 16+.