Дар милосердия - [94]

— Будем держаться этого ущелья, — сказал он наконец. — Тогда не заблудимся. Идем!

Гвен неохотно подчинилась. Они двинулись дальше, перебираясь через кучи щебня, которые становились все выше. Продолжало холодать, холод закрадывался под тонкие накидки из оленьих шкур, проникал сквозь мягкие подошвы мокасин. Внезапно ущелье расширилось, и отвесные скалы будто выросли до неба. Бесконечные ряды мрачных пещерных глазниц уходили вверх и терялись в темноте.

Они ускорили шаг. Высота скал уменьшилась, и вскоре дети вышли из ущелья. Теперь все пространство перед ними занимала огромная вогнутая чаша, окруженная грудами камня и металла.

Гвен и Денни замерли, заворожено разглядывая картину разрушения. Совсем стемнело, и они едва различали дальний край чаши — неровную линию раздробленных вершин, смутно вырисовывающуюся в бледном сиянии восходящей луны.

— Место Большой Вспышки, — прошептала Гвен.

— Знаю, — выдохнул Денни. — Наверное, нам… пора возвращаться.

— Да, и побыстрее. Мне страшно, Денни.

— Не бойся. Просто… — Он замолчал, стараясь подавить собственный страх, чтобы тот не прорвался в голосе. — Просто горы большие. Огромные. Вот и все. А великана нам не найти. Хоть тысячу лет ищи.

Они пошли назад по своим следам. За спиной у них всходила луна, заливая горы мертвенным светом. Контуры скал неуловимо изменились, превратившись в бледные карикатуры. Их жутковатые глаза пристально смотрели из темноты похожих на глазницы отверстий.

Свет и тень сменяли друг друга. Дети оступались и падали, поднимались, снова поскальзывались и падали. Преследуемые страхом, они почти бежали. Карабкались на груды породы, скатывались вниз. И ни разу не остановились — пока не услышали голос великана. Тогда они замерли — окаменели от ужаса, словно статуи.

Казалось, голос исходит отовсюду. Как будто множество голосов сливается в один — мультитональный, резонирующий, величественный. Он накатывал, отступал и снова накатывал, словно волны океана.

Вцепившись друг в друга, дети вслушивались в голос. Их лица побелели от страха и холода. Они обреченно ждали появления великана, стараясь уловить приближающийся гром шагов. А голос тем временем сплетал узоры из вибрирующих прядей звука, гуляющего по ущельям и пещерам, вокруг вершин и скал. И вот наконец достиг апогея, наполнив до краев горы и всю ночь. Страшно, но невероятно красиво.

Дети ждали, но великан не появлялся. Они старались различить звук его шагов, но слышали только голос. Через некоторое время они очнулись и помчались дальше: по ущелью к равнине, спасаясь от древнего племени из легенды: а вдруг оно там, вдруг начнется переполох? И оступались на предательски подвижных камнях, которые порой оказывались не камнями, а человеческими черепами.

Равнина лежала мертвенно-бледная в лунном свете. Держась за руки, Денни и Гвен бежали в сторону смутных очертаний темного леса. Чем дальше они убегали от гор, тем тише становился голос великана, а вместе с ним уходил и страх. Потом рваный край облака наполз на луну, и бесформенная тень поглотила равнину.

Страх охватил их снова, и они еще быстрее помчались сквозь ночь. Добежав до деревьев, с облегчением повалились на мягкий снег и долго лежали не шевелясь. Когда дыхание успокоилось, они залезли на нижние ветки, шустро добрались до верхних террас и повернули туда, где на больших деревьях прочно и надежно держались дома племени…

Потом начался снегопад. Снег тихо опускался на равнину, мягко падал на обнаженные горы.

— Радуйся, мир! — запел чей-то голос.

— Тихая ночь, святая ночь…

— О малый город Вифлеем!..

Снег пеленал горы. Укутывал расколотые вершины, укрывал раскрошенные скалы, заполнял расщелины, прятал под собой кучи щебня и мусора на дне ущелий.

А голос пел сквозь густо падающий снег:

— И на земле мир, в человеках благоволение…

— Господь велит: не унывайте, пусть ничто вас не тревожит..

Но вот голос стих. Древняя громкоговорящая система с термостатическим управлением, просыпающаяся при понижении температуры, завершила цикл записанных рождественских гимнов. И в мире не осталось ничего, только снег и тишина.

Глубокий хрусткий снег и торжественная тишина.

ПРОЕКТ «ПИЛИГРИМ»

Глава 1

— Я хотел бы жениться.

Сотрудница Министерства бракосочетаний, одетая в простое шерстяное платье с накрахмаленным отложным воротником, вставила бланк заявления в диктограф.

— Ваше имя и номер?

— Роджер Бартлетт. 14479201 Б.

— Дата рождения?

— 17 января 2122 года.

— Ваша должность, мистер Бартлетт?

— Старший смотритель кладбища «Кадиллак».

Девушка подняла голову. Светло-голубые глаза, каштановые волосы зачесаны в тугой шиньон. Круглое, почти детское личико.

— Правда? Это не у вас вандалы недавно могилы раскопали?

— Нет, не у нас.

— Ну и хорошо. Совести нет у этих вурдалаков! Как можно грабить и осквернять священные автомогилы?!

Ее голос звучал искренне, но мне все равно почудилось, что она подшучивает надо мной. Ума не приложу, зачем — ведь знать, что я лгу, она не могла.

— Когда-нибудь они попадутся, и им придется копать могилу для себя, — решительно заявил я.

Девушка отвела взгляд — как показалось, чересчур быстро.

— Предыдущее место работы?