Данбар - [5]

Доктор Боб поднял вверх два больших пальца в знак высокой оценки использования ею столь впечатляющей фразы.

— И теперь его поместили в лучшую и весьма комфортабельную психиатрическую клинику в Швейцарии, — добавила Эбигейл. — Вот только забыла ее название… вертится на кончике языка. Откровенно говоря, когда я увидела их сайт, мне самой захотелось туда попасть: это просто райский уголок! Извини, если я была раздражена, но дело в том, что мы любим папочку вовсе не меньше, чем ты! Ведь, по правде сказать, мы с ним общаемся куда дольше твоего, так что получается, мы любим его даже больше, чем ты, как говорится, в плане аккумулированного дохода! Но если серьезно, на рынках он до сих пор считается главой «Траста», и если в прессу просочатся слухи, что Генри Данбар свихнулся, все мы можем завтра проснуться и обнаружить, что наши акции обесценились на пару миллиардов долларов, а послезавтра — еще на пару миллиардов… Тут дело за малым — достаточно только слуха!

— Мне наплевать на котировки акций! Я просто хочу удостовериться, что он в порядке. А если он в беде, я хочу ему помочь!

— О, как это благородно! — усмехнулась Эбигейл. — Ну, кто-то из нас уже помогал ему управлять «Данбар-Трастом», чем, если ты не заметила, он и занимался всю жизнь. Я знаю: ты предпочла не участвовать в этих «отвратительных игрищах в борьбе за власть» и решила стать художницей и растить своих детей в «здоровой среде». И боже тебя сохрани, обращать внимание на нечто столь низменное, как котировки акций — пока дивиденды от портфельных инвестиций ежемесячно капают на твой банковский счет.

— Хватит этих велеречивых слов, Эбби! Я просто хочу увидеть его, вот и все! — возмутилась Флоренс. — Пожалуйста, как можно скорее скинь мне адрес клиники по электронной почте.

— Конечно, дорогая! И не спорь со мной, это так… Хм, бросила трубку! — Эбигейл отключила телефон и со стуком положила трубку на прикроватный столик. — Боже, как меня нервирует эта девчонка! — пробормотала она и, легким движением плеч скинув халат на пол, улеглась в кровать. — Иногда мне кажется, я могла бы придушить ее голыми руками!

— Я бы не советовала, — возразила Меган. Она лежала слева от доктора Боба, на ее лице застыло пугающе скучающее выражение. — Найми профессионала.

— Думаешь, мы сможем вычесть это из налогооблагаемой базы? — спросила Эбигейл. — Я имею в виду оплату услуг профессионала.

Меган, гордившаяся своим угрюмым нравом, позволила себе улыбнуться.

— Девушки! — с притворным ужасом воскликнул доктор Боб. — Речь же идет о вашей сестре!

— Сводной сестре! — поправила его Меган.

— Мы были бы просто счастливы, если бы ты сумел хирургическим путем удалить ту ее часть, которая не относится к Данбарам, а, Мег?

— Это похоже на вполне разумный компромисс, — кивнула Меган.

— У нее длинные ноги матери! — заметила Эбигейл.

— И глаза матери, — добавила Меган.

— В любом случае нам надо поводить ее за нос всего каких-то пять дней, до совещания в четверг, — рассудительно продолжала Эбигейл. — После которого мы заручимся поддержкой совета директоров. Пора лишить папу странной роли «независимого председателя совета директоров» — это же все равно как требовать доставку «немокрой воды»! Ненавижу эти его дурацкие распоряжения!

— А мне понравился твой имейл. — Меган внезапно оживилась. — «Ты разве не получила его последнее распоряжение? ПАПОЧКА СОБРАЛСЯ ЖИТЬ ВЕЧНО»?

— Знаю, грешно смеяться, — ответила Эбигейл, — но у меня из головы не идет эта картина: он стоит на Хемпстед-Хай-стрит и вопит: «Исполняй! Просто исполняй!»

— Это символ его нынешнего эмоционального и интеллектуального состояния, — насупилась Меган. — Вопить: «Просто исполняй!» — и ты либо все делаешь, как ему хочется, либо тебя увольняют. А помнишь выражение его лица, когда мы ему сообщили, что «Глобал-один» не вылетит за ним в Лондон?

— Зачем тебе 747-й «боинг», спросила я его, — вспомнила Эбигейл. — Ты же можешь воспользоваться одним из «гольфстримов» — они куда уютнее! Я думала, у него прямо там инфаркт случится.

— «Гольфстрим»? — Изображая отца, Меган заскулила, как капризный ребенок. — «Да за кого ты меня принимаешь? За кого? Ты меня с кем-то путаешь? С каким-то обычным богачом?»

— Он вечно талдычил, что к бизнесу не следует относиться сентиментально, что мы делаем только то, что нам говорят, — продолжала обиженно Эбигейл. — И он уж точно не был сентиментален, когда пришлось урезать мамочкину долю в ходе разбирательств об опеке над нами. Ну а теперь пусть наслаждается вкусом своих таблеток! И твоих таблеток! — добавила она, словно доктор Боб мог оскорбиться оттого, что никто не упомянул о его заслугах. — Что ты ему дал?

— Неспецифический растормаживающий препарат. Он должен был повысить его внушаемость и в целом обострить параноидальные реакции в тех случаях, когда он попадал в неблагоприятные условия, — стал объяснять доктор Боб, надеясь, что в комнате нет прослушивающих устройств.

— Какая досада, что он так быстро сдулся, — усмехнулась Меган. — Где же ваши внутренние ресурсы, Данбар? — издевательски вопросила она. — Ни денег, ни телефона, ни машины, ни свиты! Несколько неудобных вопросов нашего друга-психиатра, немного легких стимуляторов паранойи — только и всего, чтобы заставить его закатить истерику на Хемпстед-Хит и забиться с перепугу в трухлявое дерево.