Дальний умысел - [23]

— А вы не хотели бы рассказать нам что-нибудь о том, как возник у вас замысел этой книги? — спросила она.

Пипер дико поглядел в глаза миллионам телезрителей.

— Я не… — начал он, но тут нога его судорожно дернулась и опять сшибла микрофон. Френсик закрыл глаза, а телевизор глухо зарокотал. Когда Френсик отважился снова посмотреть на экран, его заполняла настоятельная улыбка мисс Бизли.

— «Девства ради» — очень необычная книга, — говорила она. — Это история чувства, рассказ о том, как молодой человек полюбил женщину гораздо старше его годами. Скажите, а вы долго размышляли над своим сюжетом? То есть давно ли эта тема захватила ваше воображение?

На экране снова крупным планом появился Пипер. Лоб его был усеян бисером пота, челюсти ходили ходуном.

— Да, — простонал он наконец.

— О боже, мне это зрелище просто не по силам, — сказал Джефри. — Беднягу, кажется, сейчас хватит удар.

— И роман ваш, конечно, потребовал немалых трудов? — спрашивала далее мисс Бизли.

Пипер снова принялся ловить воздух ртом, отчаянно озирая телестудию. Потом глотнул воды и выдавил: «Да».

Френсик отер платком лоб.

— Да, кстати, — сказала неутомимая мисс Бизли с веселой улыбкой, отдававшей помешательством, — насколько я знаю, у вас очень и очень своеобразный стиль работы. Вы ведь, помнится, говорили мне, что пишете всегда набело?

— Да, — сказал Пипер.

— И пользуетесь особыми чернилами?

Пипер по-особому заскрежетал зубами и кивнул.

— А мысль эту подал вам Киплинг?

— Да. «Кое-что про меня». Это там, — отрывисто подтвердил Пипер.

— Ну, кажется, пошло, — сказал Джефри, однако мисс Бизли обманула его надежды: она слыхом не слыхала об автобиографии Киплинга.

— Кое-что про вас мы найдем в вашем романе? — спросила она, оживляясь. Пипер метнул на нее яростный взгляд. Вопрос ему явно не понравился.

— «Кое-что про меня» — там о чернилах, — сказал он.

— Про вас — о чернилах? — несколько недоуменно заулыбалась мисс Бизли.

— Он готовил чернила по особому рецепту, — сказал Пипер, — вернее, бой ему их готовил.

— Бой? О, как это интересно, — проговорила мисс Бизли, не чая выбраться из дебрей. Но Пипер завел ее еще глубже.

— Если сам готовишь индийские чернила — они темнее.

— Конечно, еще бы. И что же — такие темные, очень густые индийские чернила помогают вам писать?

— Да нет, — сказал Пипер, — они залепляют перо. Я пробовал разбавлять обыкновенными — никакого толку. Канальцы все равно засоряются. — Он вдруг замолк и с ненавистью поглядел на мисс Бизли.

— Канальцы? Вы говорите — канальцы засоряются? — переспросила она, очевидно полагая, что Пипер имеет в виду некие тайные протоки вдохновения. — То есть ваша… — Она тщетно попыталась на ходу приискать какой-нибудь современный кибернетический термин. — Ваша, так сказать, муза…

— Ведьма, — поправил Пипер, верный Киплингу. Мисс Бизли снесла оскорбление как должное.

— Вы говорили о чернилах, — подсказала она.

— Я сказал, что они засоряли канальцы. Я не мог написать больше слова за один раз.

— Оно и неудивительно, — заметил Джефри. — Ужасно было бы странно, если б мог.

По-видимому, это соображение пришло на ум и самому Пиперу.

— То есть приходилось все время прерываться и прочищать перо, — объяснил он. — Так что теперь я… — Он запнулся, — Это глупо звучит.

— Это звучит идиотически, — сказал Джефри, но мисс Бизли и ухом не повела.

— Продолжайте, продолжайте, — подбодрила она.

— Ну, теперь я беру бутылку Полуночных, даю им наполовину испариться, и когда они становятся такие, знаете, клейкие, я макаю перо и… — Пипер исчерпался.

— О, как это интересно, — сказала мисс Бизли.

— Все-таки хоть что-то высказал, и на том спасибо, — заметил Джефри. Сидевший рядом Френсик скорбно смотрел на экран. Теперь он понимал яснее ясного, что затея с Пипером была обречена изначально: черт его дернул согласиться! Раньше или позже все должно было пойти кувырком. Как и телепередача. Тем временем мисс Бизли рискнула вернуться к роману.

— Читая вашу книгу, — сказала она, — я поразилась, как глубоко вы поняли, что сексуальное жизнеощущение зрелой женщины должно выявиться физически. Не ошибусь ли я, предположив, что в вашем творчестве силен автобиографический момент?

Пипер злобно вылупился на нее. Мало того, что он якобы написал «Девства будь оно проклято ради помедлите о мужчины», теперь он же еще оказывается извращенцем-героем этих похабных похождений — нет, слуга покорный! Френсик понял его чувства и ушел с головой в кресло.

— Что вы сказали? — взревел Пипер, возвращаясь к прежней взрывной манере выражения, но уже без всякой запинки. — Вы всерьез думаете, будто я могу подписаться под такой гадостью?

— Ну, я, естественно, думала… — начала мисс Бизли, но Пипер отмел ее предположения:

— Все это более чем отвратительно. Юноша и восьмидесятилетняя старуха! Это подрывает самые основы английской литературы. Это гнусные, чудовищные, патологические излияния, которым не место в печати, и если вы полагаете…

Но зрители программы «Книги, которые вы прочтете» опять-таки никогда не узнали, что, по мнению Пипера, полагала мисс Бизли. Собеседников заслонила мощная фигура женщины, явно очень взволнованной, — она кричала: «Прервать! Прервать!» — и бешено махала руками.