Дачники - [23]
Соня. Не бывает.
Калерия. Будет.
Соня (смеясь). Мне почему-то кажется, что вы говорите грустные вещи с удовольствием.
Калерия. Да? Мне хочется покрыть тревожною тенью думы ваши ясные глаза. Я часто вижу около вас каких-то грубых, оборванных людей - и удивляюсь вашему бесстрашию перед грязью жизни... Вам не противно быть с ними?
Соня (смеясь). Ведь грязь у них на коже - она легко смывается мылом.
(Уходят в глубину, разговор становится неясен.)
Шалимов (вставая). Ты - злоязычен, Сергей... Смотри - сам муж...
Басов. Я?
Шалимов. Природа - прекрасна, но зачем существуют комары? Где-то тут я бросил мой плэд?
(Идет направо. Басов потягивается и мурлычет песенку. В глубине сцены Саша, Соня и Пустобайка собирают вещи. На левой стороне, около копны сена, появляется Варвара Михайловна, в руках у нее букет.)
Влас (в лесу). Кто едет в лодке, господа?
Басов. Варя! ты гуляешь? А я один. Все ушли.
Варвара Михайловна. Ты снова много выпил, Сергей...
Басов. Разве много?
Варвара Михайловна. Ведь тебе вреден коньяк. Потом будешь жаловаться на сердце.
Басов. Но я преимущественно портвейн... Не осуждай меня, Варя! Ты всегда говоришь со мной так жестко и строго, а я... я человек мягкий... я все люблю нежной любовью ребенка... дорогая моя, сядь здесь!.. И поговорим, наконец, по душе. Нам нужно поговорить...
Варвара Михайловна. Перестань! Уже собираются домой... Вставай и иди к лодке... ну, иди, Сергей!
Басов. Хорошо - иду! Куда идти? Туда? Иду...
(Идет, слишком твердо ступая ногами. Варвара Михайловна смотрит вслед ему. Лицо у нее суровое. Оглянувшись направо, она видит Шалимова, который тихо подходит к ней и ласково улыбается.)
Шалимов. Лицо у вас утомленное, глазки грустные... Вы устали?
Варвара. Михайловна. Немножко.
Шалимов. А я сильно устал... Устал смотреть на людей... И мне больно видеть вас среди них. Простите!
Варвара Михайловна. За что?
Шалимов. Вам, может быть, неприятны мои слова?
Варвара Михайловна. Я сказала бы вам это...
Шалимов. Я смотрю на вас, как вы молча ходите к этой шумной толпе и глаза ваши безмолвно спрашивают... И ваше молчание - для меня красноречивее слов... Я ведь тоже испытал холод и тяжесть одиночества...
Соня (кричит). Мама! Ты в лодке?
Марья Львовна (из леса). Нет, я пешком.
Варвара Михайловна (протягивает Шалимову цветок). Хотите взять?
Шалимов (с поклоном и улыбкой). Благодарю вас. Я ревниво храню цветы, когда мне дают их так дружески просто. (Влас в лесу направо: "Эй, сторож, где вторые весла?") Он будет лежать, ваш цветок, где-нибудь в книге у меня... Однажды я возьму эту книгу, увижу цветок - и вспомню вас... Это смешно? Сантиментально?
Варвара Михайловна (негромко, опустив голову). Говорите...
Шалимов (пытливо заглядывая ей в лицо). А должно быть, вам очень тоскливо среди этих людей, которые так трагически не умеют жить.
Варвара Михайловна. Научите их жить лучше!
Шалимов. Во мне нет самонадеянности учителей... Я - чужой человек, одинокий созерцатель жизни... я не умею говорить громко, и мои слова не пробудят смелости в этих людях. О чем вы думаете?
Варвара Михайловна. Я? Есть такие мысли... они отталкивают от людей... их надо убивать в зародыше...
Шалимов. И тогда ваша душа будет кладбищем... Нет, не надо бояться, что отойдешь от людей... Поверьте мне, в стороне от них - воздух более чист и прозрачен, всё яснее, всё определеннее...
Варвара Михайловна. Я понимаю вас... и мне так грустно, как будто кто-то очень близкий мне - неизлечимо заболел...
(На правой стороне шумят.)
Шалимов (не вслушиваясь в ее слова). Если бы вы поняли... как искренно я сейчас говорю!.. Вы не поверите мне, может быть, но я все же скажу вам: перед вами мне хочется быть искренним, быть лучше, умнее...
Варвара Михайловна. Спасибо вам...
Шалимов (целуя ее руку, волнуясь). Мне кажется, что, когда я рядом с вами... я стою у преддверия неведомого, глубокого, как море, счастья... Что вы обладаете волшебной силой, которой могли бы насытить другого человека, как магнит насыщает железо... И у меня рождается дерзкая, безумная мысль... Мне кажется, что если бы вы... (Он прерывает свою речь, оглядывается. Варвара Михайловна следит за ним.)
Варвара Михайловна. Если бы я?.. Что?
Шалимов. Варвара Михайловна... Вы... не посмеетесь надо мной? Вы хотите, чтобы я сказал?..
Варвара Михайловна. Нет... Я поняла... Вы не очень ловкий соблазнитель...
Шалимов (смущенно). Нет, вы не поняли меня!.. вы...
Варвара Михайловна (просто, грустно, тихо). Как я любила вас, когда читала ваши книги... как я ждала вас! Вы мне казались таким... светлым, все понимающим... Таким вы показались мне, когда однажды читали на литературном вечере... мне было тогда семнадцать лет... и с той поры до встречи с вами ваш образ жил в памяти моей, как звезда, яркий... как звезда!
Шалимов (глухо, опустив голову). Послушайте... не надо! Я извиняюсь...
Варвара Михайловна. Задыхаясь от пошлости, я представляла себе вас - и мне было легче... была какая-то надежда...
Шалимов. Надо быть великодушной... надо понимать...
Варвара Михайловна. И вот вы явились... такой же, как все! Такой же... Это больно! Скажите, что с вами случилось? Неужели невозможно сохранить силу своей души?
«Русское правительство есть только политическая партия, лишенная моральной связи с русским народом и враждебная ему по своим задачам. Под давлением необходимости русские власти устраивают гнуснейшую комедию народного представительства. Народ понял эту грубую комедию, он не хочет Думы, в которую желают посадить на роли представителей его желании каких-то темных людей, не известных ему», – писал Максим Горький в начале прошлого века. Он хорошо знал Россию, с 11 лет Алексей Пешков (будущий Максим Горький) вынужден был сам зарабатывать себе на жизнь и сменил много профессий, странствуя «по Руси».
Вы прочтёте в этой книге о весёлом и умном итальянском мальчике Пепе, о том, как рабочие Италии любят детей и всегда готовы прийти им на помощь. Рисунки Б. А. Дехтерёва. Ответственный редактор Г. И. Гусева. Художественный редактор Н. З. Левинская. Технический редактор Р. Б. Сиголаева. Корректор Н. А. Сафронова. Содержание: К читателям Максим Горький. Дети Пармы (рассказ) — 1911 г. Максим Горький. Пепе (рассказ) — 1913 г. Для младшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу М.Горького вошли роман «Фома Гордеев» (1899) – драматическая история молодого человека, не нашедшего места в жестоком и неискреннем мире дельцов, «хозяев жизни», а так же известные пьесы «Васса Железнова» (1936), «Егор Булычев и другие» (1932) и повесть «Мои университеты» (1923). Максим Горький: «Женщина иногда может в своего мужа влюбиться».
Рассказ «Челкаш» был написан Максимом Горьким в 1894 году. Уже в 1895 году «Челкаш» был напечатан в журнале «Русское богатство» и принес автору широкую известность.
В завершающей книге серии «Рождественские истории» собраны произведения Максима Горького, Веры Желиховской и Ги де Мопассана. На страницах сборника вы прочитаете святочный рассказ Желиховской о чудесном сне в руку, жизненные и злободневные новеллы Мопассана, а также рассказ-пародию Горького на «Преступление и наказание». «Рождественские истории» – серия из 7 книг, в которых вы прочитаете наиболее значительные произведения писателей разных народов, посвященные светлому празднику Рождества Христова. В «Рождественских историях» вас ждут волшебство, чудесные перерождения героев, победы добра над злом, невероятные стечения обстоятельств, счастливые концовки и трагические финалы.
Пострадав в результате несчастного случая, богатый аристократ Филипп нанимает в помощники человека, который менее всего подходит для этой работы, — молодого жителя предместья, Абделя, только что освободившегося из тюрьмы. Несмотря на то, что Филипп прикован к инвалидному креслу, Абделю удается привнести в размеренную жизнь аристократа дух приключений. По книге снят фильм, Intouchables, который в российском прокате шел под названием 1+1. Переведено для группы: http://vk.com/world_of_different books на http://notabenoid.com/book/49010/.
Ясмина Реза родилась 1 мая 1959 года. Училась в Париже и в университете г. Нантерра (отделение театра). Как актриса играла в пьесах Мольера, Саша Гитри и многих современных авторов. За первую пьесу «Разговоры после погребения» (1987) получила несколько драматургических премий, в том числе премию Мольера. Автор пьес: «Разговоры после погребения» «Путешествие через зиму» (1989) «Искусство» (1994) «Человек случая»(1995). Пьеса «ART» получила: премию Мольера, премию «Ивнинг Стандард» за лучшую комедию 1996 года, премию Лоренса Оливье 1997 года, премию критиков за лучшую пьесу, премию «Тони» и др.
Действие пьесы разворачивается в 1964 году в католической церковной школе в Бронксе. Директор школы, строгая и требовательная монахиня, сестра милосердия, Алоизиус Бьювер, теряется в смутных сомнениях относительно отца Флинна, священника церкви, при которой существует школа. Она собирает своих преподавательниц (также монахинь) и намекает им, что со священником что-то не в порядке и что они должны быть бдительными и сообщать ей о всём, что им покажется странным или необычным. Пьеса получила Пулитцероскую премию и Тони за лучшую пьесу в 2005 году.
Авторская мифология коня, сводящая идею войны до абсурда, воплощена в «феерию-макабр», которая балансирует на грани между Брехтом и Бекеттом.
Пьеса в пяти картинах (сценическая версия одноименного фильма Билли Уайлдера) о трагедии забытых «звёзд» Голливуда.
«Политический театр» Э.Елинек острием своим направлен против заполонившей мир индустрии увеселения, развлечения и отвлечения от насущных проблем, против подмены реальности, нередко весьма неприглядной, действительностью виртуальной, приглаженной и подслащенной. Писательница культивирует искусство эпатажа, протеста, бунта, «искусство поиска и вопрошания», своего рода авангардистскую шоковую терапию. В этом своем качестве она раз за разом наталкивается на резкое, доходящее до поношений и оскорблений противодействие не только публики, но и критики.