Дѣла минувшихъ дней. Записки русскаго еврея. В двух томах. Том 1 - [93]

Шрифт
Интервал

Первыя же засѣданія комиссіи показали, что предсѣдатель ея не имѣлъ опредѣленной директивы и что отъ работъ комиссіи можно ожидать объективнаго, не предвзятаго отношенія къ порученному ей дѣлу, поскольку это будетъ зависѣть отъ предсѣдателя ея, человѣка, пользовавшагося репутаціей одного изъ самыхъ справедливыхъ сановниковъ и облеченнаго довѣріемъ самого царя. Мартыновская комиссія прекратила свое существованіе, журналы губернскихъ совѣщаній были переданы въ Паленскую комиссію, какъ матеріалъ. Насколько они были неудовлетворительны, видно изъ того, что комиссія сочла нужнымъ заново собрать надлежащій статистическій матеріалъ и свѣдѣнія непосредственно черезъ членовъ комиссіи. Одинъ изъ членовъ ея кн. Голицынъ, ярый антисемитъ, предпринялъ большой трудъ по составленію исторіи законодательства о евреяхъ. Этотъ трудъ былъ напечатанъ; онъ заключаетъ въ себѣ впервые опубликованные цѣнные матеріалы по исторіи еврейскаго вопроса со времени присоединенія Бѣлоруссіи къ Россіи. Антисемитская тенденція автора ясно видна въ этой книгѣ, но тѣмъ не менѣе, она представляется чрезвычайно цѣнной. По порученію комиссіи, были собраны и статистическіе матеріалы.

Въ составъ комиссіи входилъ предсѣдатель ученаго комитета министерства народнаго просвѣщенія — Георгіевскій, относившійся съ большимъ уваженіемъ къ проф. Баксту. Подъ его вліяніемъ комиссія постановила пригласить для дачи разъясненій по разнымъ обсуждавшимся въ ней вопросамъ экспертовъ изъ евреевъ. Таковыми приглашены были проф. Н. И. Бакстъ, бар. Гинцбургъ, М. А. Варшавскій. Была составлена М. I. Маргулисомъ обширная записка о чертѣ осѣдлости; барономъ Гинцбургомъ представлены были матеріалы относительно исполненія евреями воинской повинности. Работа комиссіи кипѣла, и, черезъ три съ лишнимъ года, собравъ колоссальный матеріалъ, касающійся всѣхъ сторонъ быта евреевъ, Высшая Комиссія могла уже придти къ общимъ положеніямъ, которыя должны были лечь въ основу предполагаемыхъ законопроектовъ. Эти выводы изложены въ общемъ журналѣ комиссіи 1886 г. Журналъ этотъ одинъ изъ драгоцѣннѣйшихъ документовъ по исторіи еврейства въ Россіи. Несмотря на атмосферу, среди которой работала комиссія и составлялся ея журналъ, — въ то время, когда буря реакціи Александра ІII бушевала и политика правительства, направленная къ укрѣпленію самодержавія, православія и народности, приняла ярко выраженную форму рѣшительнаго угнетенія всѣхъ народностей, кромѣ великороссійской, — большинство комиссіи гр. Палена должно было признать, что существующія ограниченія для евреевъ не разрѣшаютъ еврейскаго вопроса и что дальнѣйшее слѣдованіе по пути ограниченій и несправедливо, и не вызывается надобностью; что, прежде всего, подлежатъ отмѣнѣ правила 3 мая 1882 г., ибо они не ограждаютъ крестьянское населеніе отъ эксплоататоровъ, независимо отъ исповѣданія ихъ; что эти правила вредны для землевладѣнія, и что правительству надлежитъ вступить на новый путь «постепеннаго расширенія правъ евреевъ». Повторилось въ началѣ царствованія Александра III то, что случилось въ началѣ царствованія Александра II, когда Еврейскій Комитетъ, учрежденный Николаемъ I, подъ предсѣдательствомъ сначала гр. Киселева, а потомъ гр. Блудова, — пришелъ къ аналогичнымъ заключеніямъ, и графомъ Блудовымъ представленъ былъ Александру II докладъ «о необходимости постепеннаго уравненія евреевъ въ правахъ съ остальнымъ населеніемъ, съ отмѣною ограничительныхъ законовъ, изданныхъ, какъ временныя мѣры, впредь до пріобщенія евреевъ къ общей государственности». Отвѣтомъ Александра III на этотъ журналъ Паленской комиссіи объ основныхъ положеніяхъ для законодательной политики о евреяхъ было неожиданное для всѣхъ закрытіе комиссіи въ 1886 г. съ передачей ея матеріаловъ въ подлежащія вѣдомства. Дѣло выработки предположеній объ измѣненіяхъ въ дѣйствующихъ законахъ поручено было совѣщанію подъ предсѣдательствомъ товарища министра внутреннихъ дѣлъ В. К. Плеве. Работы этого совѣщанія происходили въ строжайшей тайнѣ. Членами совѣщанія были подчиненные чины министерства, надо ли прибавить, совершенно послушные указаніямъ своего предсѣдателя, который, въ свою очередь, проводилъ тенденцію, согласную съ общимъ духомъ времени.

Закрытіе Паленской комиссіи совпало съ началомъ новой полосы въ антисемитской политикѣ правительства, а именно полосы закрытія доступа евреямъ къ общему образованію въ государственныхъ учебныхъ заведеніяхъ, съ установленіемъ нормъ для поступленія въ среднія и высшія учебныя заведенія. Уже съ начала царствованія Александра III открывающіяся вновь высшія учебныя заведенія были недоступны для евреевъ. Прекратился пріемъ въ преобразованную Военно-Медицинскую академію въ С. Петербургѣ; ограниченъ былъ 5 процентами пріемъ во вновь открытый харьковскій технологическій институтъ, не допускались евреи къ поступленію въ харьковскій ветеринарный институтъ, ограниченъ былъ пріемъ въ Горный институтъ. За этими отдѣльными постановленіями сепаратнаго свойства послѣдовала и общая мѣра въ видѣ установленія нормы для всѣхъ учебныхъ заведеній. Проведеніе въ жизнь этого самаго жестокаго мѣропріятія по отношенію къ евреямъ, — мѣропріятія, знаменовавшаго собой рѣшительный поворотъ въ правительственной политикѣ и являвшагося покушеніемъ на человѣческую культуру вообще, — осуществлено было не путемъ изданія законодательнаго акта, а путемъ новымъ, до того времени не примѣнявшимся даже при существовавшемъ тогда хаосѣ методовъ изданія обязательныхъ къ исполненію постановленій, имѣвшихъ въ Россіи силу закона. Министръ народнаго просвѣщенія гр. Деляновъ въ всеподданнѣйшемъ докладѣ изложилъ свой взглядъ на отрицательное вліяніе свободнаго доступа въ школу разныхъ элементовъ и, между прочимъ, на вредныя послѣдствія политики открытыхъ дверей среднихъ и высшихъ учебныхъ заведеній, куда въ большомъ числѣ устремляется еврейская молодежь; министръ испрашивалъ полномочій для принятія мѣръ къ оздоровленію школъ. Вопросъ былъ внесенъ въ комитетъ министровъ, который предоставилъ министру народнаго просвѣщенія право ограничить доступъ евреевъ въ учебныя заведенія процентною нормой, причемъ предѣлы этихъ полномочій не были очерчены и не опредѣленъ былъ и способъ установленія нормы; не былъ даже предусмотрѣнъ порядокъ введенія нормы въ дѣйствіе. Судьба средняго и высшаго образованія евреевъ предоставлена была всецѣло на усмотрѣніе министра.


Еще от автора Генрих Борисович Слиозберг
Джон Говард. Его жизнь и общественно-филантропическая деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Рекомендуем почитать
Оставь надежду всяк сюда входящий

Эта книга — типичный пример биографической прозы, и в ней нет ничего выдуманного. Это исповедь бывшего заключенного, 20 лет проведшего в самых жестоких украинских исправительных колониях, испытавшего самые страшные пытки. Но автор не сломался, он остался человечным и благородным, со своими понятиями о чести, достоинстве и справедливости. И книгу он написал прежде всего для того, чтобы рассказать, каким издевательствам подвергаются заключенные, прекратить пытки и привлечь виновных к ответственности.


Императив. Беседы в Лясках

Кшиштоф Занусси (род. в 1939 г.) — выдающийся польский режиссер, сценарист и писатель, лауреат многих кинофестивалей, обладатель многочисленных призов, среди которых — премия им. Параджанова «За вклад в мировой кинематограф» Ереванского международного кинофестиваля (2005). В издательстве «Фолио» увидели свет книги К. Занусси «Час помирати» (2013), «Стратегії життя, або Як з’їсти тістечко і далі його мати» (2015), «Страта двійника» (2016). «Императив. Беседы в Лясках» — это не только воспоминания выдающегося режиссера о жизни и творчестве, о людях, с которыми он встречался, о важнейших событиях, свидетелем которых он был.


100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый

Часто, когда мы изучаем историю и вообще хоть что-то узнаем о женщинах, которые в ней участвовали, их описывают как милых, приличных и скучных паинек. Такое ощущение, что они всю жизнь только и делают, что направляют свой грустный, но прекрасный взор на свое блестящее будущее. Но в этой книге паинек вы не найдете. 100 настоящих хулиганок, которые плевали на правила и мнение других людей и меняли мир. Некоторых из них вы уже наверняка знаете (но много чего о них не слышали), а другие пока не пробились в учебники по истории.


Пазл Горенштейна. Памятник неизвестному

«Пазл Горенштейна», который собрал для нас Юрий Векслер, отвечает на многие вопросы о «Достоевском XX века» и оставляет мучительное желание читать Горенштейна и о Горенштейне еще. В этой книге впервые в России публикуются документы, связанные с творческими отношениями Горенштейна и Андрея Тарковского, полемика с Григорием Померанцем и несколько эссе, статьи Ефима Эткинда и других авторов, интервью Джону Глэду, Виктору Ерофееву и т.д. Кроме того, в книгу включены воспоминания самого Фридриха Горенштейна, а также мемуары Андрея Кончаловского, Марка Розовского, Паолы Волковой и многих других.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Свидетель века. Бен Ференц – защитник мира и последний живой участник Нюрнбергских процессов

Это была сенсационная находка: в конце Второй мировой войны американский военный юрист Бенджамин Ференц обнаружил тщательно заархивированные подробные отчеты об убийствах, совершавшихся специальными командами – айнзацгруппами СС. Обнаруживший документы Бен Ференц стал главным обвинителем в судебном процессе в Нюрнберге, рассмотревшем самые массовые убийства в истории человечества. Представшим перед судом старшим офицерам СС были предъявлены обвинения в систематическом уничтожении более 1 млн человек, главным образом на оккупированной нацистами территории СССР.


«Мы жили обычной жизнью?» Семья в Берлине в 30–40-е г.г. ХХ века

Монография посвящена жизни берлинских семей среднего класса в 1933–1945 годы. Насколько семейная жизнь как «последняя крепость» испытала влияние национал-социализма, как нацистский режим стремился унифицировать и консолидировать общество, вторгнуться в самые приватные сферы человеческой жизни, почему современники считали свою жизнь «обычной», — на все эти вопросы автор дает ответы, основываясь прежде всего на первоисточниках: материалах берлинских архивов, воспоминаниях и интервью со старыми берлинцами.