Цветок пустыни - [22]

В гостиной был устроен буфет, гости танцевали на веранде и в саду на крыше. Те, кто хотел побыть в одиночестве, могли уединиться в тени этелий и акаций, что росли вокруг гостиницы, а месье Симон предоставил комнату на случай переизбытка гостей. Но в большинстве своем общество разбилось на группы по интересам, гости переходили из одной в другую, болтали, танцевали или просто глазели на то, что происходило в доме и вокруг него.

Разгуливая среди приглашенных (больная щиколотка напоминала о себе ноющей болью, но не мешала веселиться), Лиз натолкнулась на Бет и Эндрю, которые беседовали с Роджером Йейтом, незадолго до этого приехавшим на вечеринку.

Йейт принес девушке стул и наклонился, чтобы дать прикурить от своей зажигалки. После той размолвки на крыше они впервые встретились лицом к лицу, и Лиз, почувствовав на себе его пристальный взгляд, подумала, не означает ли этот немой вопрос желание узнать, оправилась ли она от своего «взволнованного состояния» или все еще злится на Бет.

Лиз села рядом с Эндрю, и тот с любовью потрепал ее по плечу:

– Горишь на работе, да? А мы как раз говорили о тебе.

– Обо мне?

– Да. Ты уже привела дом в порядок, и я пожаловался, что не знаю, чем бы занять тебя теперь, а Йейт предложил кое-какую работу, чтобы от безделья тебя не потянуло на шалости. Ну конечно, если тебя это заинтересует…

Лиз перевела взгляд с одного мужчины на другого.

– А что нужно делать? – спросила она у Эндрю.

– Работать санитаркой в больнице «Отец Фуко», – вместо отца ответил Роджер Йейт. – Если вы уделите на эти цели один-два часа по утрам в течение нескольких дней в неделю, старшая сестра была бы вам очень признательна.

– Но будет ли от меня какая-нибудь польза? Что я должна делать?

– Все, что от вас требуется, – это проверка бинтов, раскрой марлевого полотна, взвешивание пищевого рациона в зависимости от вида диеты и комплектация лотков с перевязочным материалом, если, конечно, удостоверение, выданное вам больницей Святого Иоанна, подтверждает вашу квалификацию.

– Я была бы рада помочь, – сказала Лиз, ликуя в душе. – Но вы же знаете, у меня совсем нет опыта…

– Не страшно, опыт придет. – Сказав это, Роджер обратился к Эндрю: – Ну а вы-то согласны? Можно ли Лиз попробовать себя в этом деле?

– Да, конечно, если она сама этого хочет.

Как только Эндрю встал и отошел, чтобы переговорить с кем-то еще, Бет вступила в разговор, скорчив капризную гримаску:

– Роджер, вы никогда не просили меня поработать в больнице. Что, я слишком глупа для этого или тут дело в чем-то еще?

Йейт покровительственно посмотрел на нее:

– Вы не являетесь гордым обладателем свидетельства больницы Святого Иоанна. И кроме того, я решил, что вы для этого не годитесь, – поддразнил он.

– А Лиз, значит, годится? О-о… – Остановившись на полуслове, Бет замолкла и, часто моргая ресницами, уставилась на Роджера. – Я полагаю, что под этим вы подразумеваете то самое, о чем говорили на днях.

– Возможно, так.

Лиз пристально посмотрела на Бет.

– Да, в некотором роде, – продолжала та. – Мне показалось странным, что мы, такие разные, носим одно и то же имя – Элизабет. Но Роджер ответил, что это ничего не значит и никого не поставит в тупик, ведь я – Бет, а ты – Лиз, и тут уж ничего не поделаешь.

Лиз прокомментировала все это довольно сердито:

– На мой взгляд, ерунда какая-то. «Лиз», «Бет», в чем разница?

– Ну, что такое «Лиз», он не объяснял. Так ведь? – Бет обратилась за помощью к Роджеру. – Но «Бет», по его словам, предполагает трогательную в своей беззащитности женщину. Получается, что «Лиз» – это полная противоположность ей – особа, привыкшая полагаться только на себя, ну и, как бы это сказать, основательная, словом, «Лиз» – это все то, чем не являюсь я. Если вы и на самом деле так думаете, Роджер, я думаю, это может объяснить, почему вам кажется, что она сможет оказать большую помощь, чем я, в больнице «Отец Фуко».

Лиз повернулась к Роджеру:

– Вы тоже считаете меня основательной?

Роджер спокойно встретил ее взгляд.

– Я этого не говорил, – заметил он. – Я бы мог подобрать и другие эпитеты, хотя весьма вероятно, что они понравятся вам не больше, чем этот. И если уж на то пошло, что в нем плохого? Существует масса самых различных мнений о королеве Елизавете Первой. Например, люди до сих пор спорят, была ли она излишне спесива или же просто олицетворяла верховную власть; была ли она самодержцем, коварной интриганкой или же куклой в чьих-то руках. Тут все зависит от точки зрения. Однако основательной она точно была. И есть еще нечто такое, что я всегда подозревал, – невозмутимо заключил Йейт. – Для своих лучших друзей она всегда была «Лиз», и ей это нравилось!

Обе девушки засмеялись: Бет несколько принужденно, а Лиз – с удивительным для нее самой удовольствием.

Когда смех затих, Бет заявила:

– Вы как хотите, а я по-прежнему отдаю предпочтение имени «Бет». Кроме того, Роджер, – продолжила она шаловливо, – не очень-то хорошо сравнивать Лиз с Елизаветой Первой.

– Почему же? Ей это должно льстить.

– Да нет же! – своими крохотными кулачками Бет несильно ударила Роджера по руке. – Королева Елизавета никогда не была замужем, ужасный вы человек! Да ведь вы только что предрекли Лиз безбрачие!