Цигун и жизнь, 1997 № 02 - [15]

Это было так, как будто меня ударило что-то с удивительной и в то же время пугающей силой, и я была одновременно и взволнована, и напугана: дрожь в теле, видения и неуправляемое спонтанное дыхание — все это было явно совсем не то, чего я ожидала на протяжении месяцев моей подготовки к родам. Когда мой сын уже родился, мне сделали два укола морфина, что прекратило этот процесс. Скоро чувство чего-то чудесного угасло, и я снова стала такой же стеснительной и запуганной. Ведь я была сдержанной, хорошо воспитанной женщиной, имевшей сильное чувство некоего авторитета, который довлел над моей жизнью, а сейчас, при родах, я полностью потеряла контроль над собой. Но очень быстро я вернула себя обратно в норму.

2 ноября 1970 г.

Два года спустя после рождения Натаниэла я пережила подобное состояние и на финальных стадиях родов моей дочери Сары. Переживания были даже более мощными, чем в первый раз, и мне сделали инъекцию большой дозы транквилизаторов, которые успокоили мои ощущения, воспринимавшиеся тогда как признаки нездоровья.

После этого я сделала все, что могла, чтобы подавить в себе и забыть то, что, как я тогда считала, было неуместным и унизительным происшествием. Мне нравилось быть матерью, и я проводила большую часть времени со своими детьми. Я продолжала изучать хатха-йогу для того, чтобы поддерживать себя в форме, достигнув довольно большого совершенства в выполнении комплекса физических упражнений.

Однажды в том классе йоги, где я занималась, кто-то с волнением упомянул о том, что в Гонолулу прибыл гуру из Индии и будет проводить трехдневную группу, где будут заниматься пением мантр и медитацией вместе с беседами на духовные темы. К тому времени мой брак почти полностью разрушился в результате многих лет несчастливой жизни и становившихся все более заметными расхождений между мной и мужем. Мне хотелось провести выходные дни вне дома, и, хотя у меня не было особого интереса, я записалась на участие в группе, которую должен был вести этот гуру, не имея никаких специальных идей по поводу того, зачем я это делаю.

Июнь 1974 г.

Гуру был известен под именем Свами Муктананда, а среди его последователей — просто как Баба. Родом из Южной Индии, он начал свои духовные поиски, когда ему было четырнадцать лет, и нашел своего учителя, Бхагавана Нитьянанду. После многих лет интенсивной медитативной практики под руководством учителя Муктананда достиг самореализации. Он стал признанным мастером шактипата — тем, кто с помощью взгляда, прикосновения или слова оказывается способным пробудить духовный импульс и энергии в других людях, начиная в них процесс духовного развития. На протяжении своей последующей жизни Муктананда совершил много путешествий на Запад, где он с помощью шактипата посвятил тысячи людей в традицию сиддха-йоги. Он также выступал с лекциями и написал несколько книг о йоге, медитации, уме и о других духовных темах

Для описания моей встречи с Муктанандой больше всего подходят слова о том, что это было похоже на внезапную сильную влюбленность или на встречу человека, близкого по духу. Мой контакт с Муктанандой полностью изменил все направление моей жизни. И хотя я знала очень мало о Муктананде и его мире, на следующий день той трехдневной группы я совершенно неожиданно для себя получила шактипат. Сначала он просто смотрел на меня, когда мы занимались медитацией, а потом несколько раз с небольшим усилием похлопал меня рукой по лбу. Следствием этого, казалось бы, совершенно простого события было высвобождение тех же переживаний, эмоций и энергий, которые овладели мною во время рождения Сары.

Внезапно я почувствовала, что как будто включена в розетку с высоким напряжением, и меня начало непроизвольно трясти. Мое дыхание вошло в быстрый, автоматический ритм, который был совершенно вне моего контроля, и множество видений заполнили мое сознание. Казалось, что я ощущаю саму себя еще до рождения; я переживала свою смерть, я была вовлечена и в боль,

и в экстаз, в ощущение напряженности и расслабленности, в чувство любви и в страх, в глубины и в высоты. У меня было такое ощущение, что катаюсь на американских горках, и я поняла, что не смогу больше удерживать это в себе. Джинн вышел из бутылки.

На протяжении следующих нескольких месяцев, вся моя жизнь изменилась. Мое тщательно выстроенное ограниченное мировоззрение разрушилось, и я начала открывать в себе совершенно новые возможности, в то время как я продолжала практику медитации. Обстоятельства складывались так, что все, что меня заботило, быстро исчезло одно за другим. Моему браку пришел конец, а вместе с ним и моему положению, деньгам и даже кредитной карточке. У меня было такое чувство, что моя жизнь переключилась в ускоренный режим и многие из происходящих событий вдруг ускорились. Некая неведомая мне внутренняя сила все сильнее и сильнее заставляла меня заниматься медитацией и практикой йоги, и я признала Муктананду своим духовным учителем. В результате моей занятости новыми духовными делами эффективность моей работы все больше понижалась, и мне пришлось оставить ее. Многие из моих друзей и моя семья отдалились от меня, смущенные моими новыми интересами и расстроенные распадом моего брака. У меня началось то, что я назвала бы приступами беспокойства. Это были импульсы движения некой энергии, из-за которых для меня иногда было затруднительно сконцентрироваться на повседневных делах. Я была поглощена смесью паники, страха и гнева. И в то же время я осознавала мягкую и глубокую связь с новыми для меня формами духовности, с неким непривычным ее источником внутри меня, который расширялся во мне и был исполнен радости и покоя. Я больше не знала, кто я такая и куда мне нужно идти, ощущение моего определенного места в мире исчезло, и ничто в моей жизни больше не было подвластно моему контролю.