Лаура. Что ты насыпала в кофе? Отвечай!
Хустина. А что еще? Белый порошок, который принесла вечером… Это не сахар?
Лаура. Хустина!
Хустина. Я что-нибудь не так сделала? Боже мой, что ни сделаю — все не так… Ну что… Опять подставить щеку?
Лаура. Не надо… теперь все равно. (Садится у стола с жаровней.)
Адела. Энрике… Нам всем конец!
Энрике. Да, тетушка… В аду три свободных места… ждут нас. (Садится на стул.)
Пауза.
Хустина. Что это… Все такие серьезные стали! Ну! Развеселитесь же! Дедушка умер… Что вам еще надо? Хотите, расскажу, про что я сейчас читаю? Нет, лучше схожу за куклой, с ней так хорошо засыпается… Ну что вы за люди, никак вас не пойму… Ладно… Пойду принесу куклу, сразу развеселитесь… (Напевает.) «Хочу стать высокой и стройной, и дорасти до луны… Ой-ой-ой!.. И дорасти до луны, и дорасти до луны»… (Напевая, выходит.)
Адела. Доченька, может, позвать врача?
Лаура. Бесполезно… Врачи теперь не лечат, а читают лекции.
Адела. Ты же врач, Энрике… Что делать?
Энрике. То же, что и я: молиться… и ждать: вдруг повезет?
Появляется Марта.
Марта. Светает… И дождь перестал. Кажется: идет новый день, и кончилась жуткая ночь с кошмарными снами.
Пауза.
Три персонажа на сцене не шевелятся. Марта не смотрит на них. Похоже, она вот-вот заплачет. Издалека доносится детская песенка Хустины.
Я решила: я не поеду с тобой… и не спрашивай почему. Ты сам когда-нибудь ответишь на этот вопрос. Ужасно, Энрике, я очень люблю тебя, больше жизни, но я возвращаюсь в Мадрид, к мужу… И лучше, чтобы мы никогда с тобой больше не виделись. Надо было сразу, ни минуты не мешкая, ехать в Португалию… Я же просила тебя, Энрике, увезти меня подальше… А ты все твердил: моя семья, единственные родные люди… Милый симпатичный старик… несчастная парализованная женщина… ее дочь, добродушная старая дева… и бедная крошка, умственно отсталая… Мирный, спокойный дом… они все тебе очень понравятся… они — часть моей жизни. я не хотела, говорила, что ни к чему:., что Португалия совсем рядом… а ты, ты… Энрике, не послушал меня…
За окном светает. Марта, не глядя на присутствующих, берет пальто и, погасив свет, выходит. Трое на сцене сидят недвижно, освещенные утренним светом, падающим через балконную дверь. Входит Хустина с куклой, напевает: «Синенькое платьице куколке надену…» Смотрит на сидящих и, ничего не понимая, садится на пол, баюкает свою куклу Росалинду. Очень медленно падает
