Чужой в чужой земле - [138]

— Ах ты, негодяй! Хм, да, я спал один в первую ночь, когда оказался здесь.　

— У Доркас, наверное, не было аппетита. Нет, ты принял снотворное — эта ночь не считается. А какой-нибудь другой ночью?　

— Твой вопрос неуместен, несущественен, и не стоит моего внимания.　

— Вот и ответ. Пожалуйста, заметь: новые спальни так далеко от моих комнат, как только возможно. Звукоизоляция никогда не бывает идеальной.　

— Джубал, а не может ли твое имя стоять в списке выше моего?　

— Что?　

— Не говоря уже о Лэрри и Дюке. Джубал, все считают, что ты содержишь самый роскошный гарем со времен Султана. Пожалуйста, пойми меня правильно — они завидуют тебе. Но думают — ты старый козел.　

Джубал барабанил пальцами по подлокотнику.　

— Бэн, я ничего не имею против, когда младшие по возрасту обращаются со мной непочтительно. Но в этом вопросе я настаиваю, чтобы, учитывая мои годы, со мной обращались с уважением.　

— Извини — холодно произнес Бэн — Я думал, если тебе можно так откровенно говорить о моей сексуальной жизни, ты не станешь возражать, если я буду столь же откровенен.　

— Нет, нет, Бэн! Ты не понял. Я требую от девушек относиться ко мне с уважением — в этом вопросе.　

— О!　

— Я, как ты уже сказал, стар — довольно стар. И, говоря откровенно, я счастлив, что все еще способен испытывать желание. Но я не позволяю распутству руководить собой. Достоинство я предпочитаю развлечениям, которыми, поверь мне, я насладился в полной мере и не нуждаюсь в повторении. Бэн, человек моего возраста, который выглядит, как старая развалина в отвратительных трущобах, может затащить молодую девушку в постель и, возможно, обнюхать ее, кстати, спасибо за комплимент. Это не будет дурно в трех случаях: деньги… или их эквивалент, выраженный в завещании, совместной собственности и тому подобном… и, сейчас я прервусь и задам тебе вопрос. Можешь ли ты представить себе, чтобы хоть одна из наших четырех девушек легла в постель с мужчиной по этим соображениям?　

— Нет. Ни одна из них.　

— Благодарю вас, сэр. Я общаюсь только с леди; мне приятно, что ты это знаешь. Третий побудительный мотив типично женский. Милая девушка иногда берет старую развалину себе в постель, потому что она хорошо относится к нему, жалеет его и хочет доставить ему удовольствие. А это применимо?　

— Хм… Джубал, вполне возможно. К любой из них.　

— Я тоже так думаю. Но мотив, который со чтет достаточным любая из четырех леди недостаточен для меня. У меня есть достоинство, сэр — прошу вас вычеркнуть мое имя из списка.　

Кэкстон ухмыльнулся.　

— Хорошо, старый ты, упрямый глупец. Надеюсь, когда я достигну твоего возраста, меня легче будет соблазнить.　

Джубал улыбнулся.　

— В определенном возрасте лучше сопротивляться, чем разочаровываться. Теперь о Дюке и Лэрри: не знаю и мне наплевать. Когда кто-то приходит жить ко мне в дом, я сразу даю ему понять: здесь не невольничья плантация и не бордель, а дом… и, как таковой, он соединяет в себе анархию и тиранию, без следа демократии, как в любом, хорошо налаженном хозяйстве. То есть, они свободны в своих поступках, кроме тех случаев, когда я отдаю распоряжения. Мои распоряжения обсуждению не подлежат. Но моя тирания не распространяется на их любовные дела. Крошки всегда благоразумно держали свои любовные дела в тайне. По крайней мере — Джубал печально улыбнулся — пока Марсианское влияние не вышло из-под контроля. Возможно, Лэрри и Дюк тащили девчонок за каждый куст. Но криков я никогда не слышал.　

— Значит, ты думаешь, это Майк?　

Джубал нахмурился.　

— Да. Но все в порядке. Я же сказал тебе, девушки довольны собой… и я не разорюсь, а к тому же, я могу выкачать из Майка любую сумму. Их дети не будут нуждаться. И все-таки, Бэн, я беспокоюсь о самом Майке.　

— Я тоже, Джубал.　

— И о Джил.　

— Хм… Джубал, проблема не в Джил, а в Майке.　

— Черт побери, почему бы мальчику не оставить свою непристойную затею? Ему давно пора прекратить долбить с кафедры и вернуться домой.　

— М-м-м… Джубал, это не совсем то, чем он занимается — Бэн помолчал и добавил — я как раз вернулся оттуда.　

— Что? Почему же ты сразу не сказал?　

Бэн вздохнул.　

— Вначале ты говорил об искусстве, жаловался на судьбу, а потом решил посплетничать.　

— Хм… я молчу, можешь говорить.　

— Возвратившись с конференции в Кейптауне, я навестил их. То, что я увидел, меня очень обеспокоило и, заглянув в свою контору, я приехал прямо сюда. Джубал, ты не можешь поговорить с Дугласом, чтобы он прикрыл эту лавочку?　

Джубал покачал головой.　

— Что Майк делает со своей жизнью, его личное дело.　

— Ты не стал бы отказываться, если бы увидел то, что видел я.　

— Только не я. Кроме того, я и не могу. И Дуглас тоже.　

— Джубал, Майк согласится с любым твоим решением, касающимся твоих денег. Скорее всего, он даже ничего не поймет.　

— Да все он поймет! Бэн, недавно Майк составил завещание и прислал мне, чтобы я посмотрел его. Это один из самых умных и практичных документов, какой я когда-либо видел. Он понял, что у него гораздо больше денег, чем смогут истратить его наследники, поэтому он использовал часть своего состояния для защиты основного капитала. Оно защищено не только от претензий его как формальных, так и настоящих родителей (Майк знает, что он незаконнорожденный, хотя я понятия не имею, как ему удалось об этом узнать), но и от членов экипажа ««Посланника»». Он нашел способ, как уладить все разногласия с прямыми наследниками вне суда, и так здорово все сделал, что им пришлось бы свергнуть правительство для того, чтобы завещание признали недействительным. Майк великолепно разбирается в финансовых и юридических вопросах. Его завещание выше всякой критики. (Включая и то — подумал Джубал — как он обеспечил твое будущее, брат мой!) И не нужно говорить мне, будто я могу сделать что-то с его деньгами!