Чтобы помнили - [3]
Аэропорт ослепил чистотой и комфортом. В самолёт посадка по закрытому переходу — хоть в домашних тапочках иди, не замерзнешь. В «Боинге» Михаил Васильевич летел первый раз в жизни. Место досталось у иллюминатора. Кресла удобные, ноги вытянуть можно. Стюардессы улыбаются, не знают чем угодить. Молоденькая соседка (хотя для него теперь почти все «молоденькие») заметно нервничала, и Михаил Васильевич попытался её успокоить:
— Вот дожили, какие самолеты стали! Одно удовольствие, даже уши на взлёте не болят.
Соседка бросила на него презрительный взгляд.
— Полный отстой! Так некомфортно я ещё не летала. Никогда больше не полечу этой компанией!
«Избаловались! Трудностей не знают», — подумал Михаил Васильевич, но вспомнив о больном сердце, спорить не стал. Уставился в иллюминатор.
Внизу медленно проплывали заснеженные извилистые речки, посёлки, дороги, рощицы. «А ведь в начале войны здесь был фронт. От Балтики до Чёрного моря. Надо же, куда немец дошёл! И как выстояли?» Но и воспоминания пришлось отогнать — нельзя нервничать, и так нарушил запрет врачей лететь самолетом.
Санаторий был шикарный. Видимо, ещё сталинских времен. Расположен в тихом распадке между гор на окраине города. Здания украшены колоннами, лепниной и статуями, прославляющими мирный труд советских граждан. Палаты на двоих. Питание четыре раза в день самое разнообразное, с фруктами и соками.
Михаил Васильевич был доволен. Только фронтовиков было мало. Были военные пенсионеры, были «афганцы» и «чеченцы», но у них другая война. Соседом по палате оказался ветеран труда, насквозь больной. Он постоянно смотрел телевизор и говорил о маленькой пенсии, больших ценах и всё жаловался на жизнь.
Михаил Васильевич твёрдо решил ни с кем не спорить, не расстраиваться, поправлять здоровье. Он гулял по дорожкам санаторного парка, обсаженным кипарисами и другими южными деревьями, большинство которых были зелёными, или шёл в город, на берег моря к портовому молу.
Зимнее море было тёмным, штормило. Он подолгу наблюдал, как длинные волны одна за другой бились в бетонный мол, взлетали широкими фонтанами вверх и осыпались мелкими брызгами. Пахло водорослями и солью. «Вот так и мы волна за волной били в фашистскую стену, разбивались в пыль, но за нами шли другие и сломали, и затопили собой вражеское логово и Европу. Жаль, что не всю. Не тявкали бы теперь, не мешали бы жить». Такие рассуждения он прерывал, чтобы не нервничать, шёл обратно в санаторий или просто гулял по улицам города.
Магазин «Кавказские вина». Зашёл. Любил когда-то. Витрины с подсветками, и чего только нет! «Не то, что в наше время…»
— Дед, долго ты тут зевать будешь? Подвинься! — молодой, самоуверенный, наглый.
Михаил Васильевич молча пошёл к выходу. «Главное — не нервничать».
— Извинись перед стариком! — раздалось за спиной.
— Да задолбали эти ветераны!
Раздался глухой удар. Продавщица взвизгнула. Михаил Васильевич обернулся. Двое крепких мужчин подняли с пола парня с разбитой губой, подтащили к нему.
— Извинись!
— Отпустите его, ребята, он всё равно не поймёт, — сказал Михаил Васильевич.
— Ладно, живи, тварь! — сказал тот, что был повыше. — А вы сейчас в санаторий? Пойдёмте вместе. А то такие, как этот, мстительные.
— Спасибо, я сам. Я медленно хожу.
— А мы не спешим, правда, Егор?
— Откуда вы знаете, что я в санатории?
— А мы тоже там.
— Ну, тогда давайте знакомиться. Гвардии старший сержант Ярцев Михаил Васильевич. Второй Украинский, затем Первый Белорусский фронты.
— Лейтенант Виктор Самойлов. Кандагар, — в тон ветерану ответил высокий.
— Рядовой Кравченко, — Егор протянул левую руку.
Только сейчас Михаил Васильевич заметил, что правая рука Егора в перчатке и выглядит неестественно — протез.
— А вы с какой войны? — спросил Егора Михаил Васильевич.
— Все мы оттуда.
— И сколько вас «всех»?
— Четверо, — ответил Виктор. — Михаил Васильевич, присоединяйтесь к нашей компании. Мы тут местечко разведали в лесу. Посидим вечером по-походному у костра, шашлык будет.
Было в этих мужчинах нечто располагающее, и он согласился, тем более что сосед по комнате уже надоел своим нытьём о плохой жизни.
Виктор зашёл за Михаилом Васильевичем после ужина.
За территорией санатория в изгибе распадка уже горел костёр, на обломке фанеры был накрыт импровизированный стол.
Поздоровались.
— Ваше место, Михаил Васильевич, — указал Виктор на единственный стул, видимо, специально принесённый. — Присаживайтесь.
Михаилу Васильевичу хотелось быть равным среди равных.
— Что ж вы меня совсем старым-немощным считаете? Я как все.
— Мы не возраст уважаем, а заслуги, — сказал коренастый Серега.
— Откуда тебе знать о моих заслугах?
— Мы ваши орденские планки видели, у вас на пиджаке. Только боевых орденов пять. Мы все вместе не дотягиваем.
— Этот аргумент принимаю, — согласился Михаил Васильевич и уселся.
— Шашлык готов, — прокричал от костра чернявый Казбек. — Наливай, командир!
— Позвольте узнать, по какому поводу праздник? — спросил Михаил Васильевич.
— Мы не празднуем, мы отмечаем, — ответил Егор.
— Годовщину гибели роты, — добавил Виктор, — от которой мы четверо только и остались. А соответственно, и наш общий день рожденья.
Захватывающий исторический роман повествует об одной из самых могущественных в XII — XIII веках Золотой империи чжурчжэней. Показана история этого государства, его ожесточённая борьба с армиями Чингисхана. Приводится уникальная информация о последнем осколке империи на территории современного Приморского края. Показаны обычаи, верования, ремёсла, другие аспекты жизни всех слоёв населения. Книга написана на основании исторических данных и последних археологических исследований.
Следовать своим путём не так-то просто. Неожиданные обстоятельства ставят героя в исключительно сложные условия. И тут, как и в первой книге, на помощь приходят люди с нестандартным мышлением. Предложенные ими решения позволяют взглянуть на проблемы с особой точки зрения и отыскать необычные ответы на сложные жизненные вопросы.
Иногда полезно ненадолго сместить привычную точку зрения на окружающий мир или посмотреть на события другими глазами. В открывшейся картине можно увидеть совершенно противоположные смысловые оттенки. В сборник «Цивилизация бабочек» вошли авторские размышления-зарисовки общеизвестных вещей с необычных ракурсов.
Тайга — неласковое место. Многие едут в тайгу работать и после спешат вернуться в домашний уют. Бывает, человек заблудился, и уж тут не до красот, только бы вырваться. Некоторые в тайгу уходят. Уходят от людей и от себя. Но никто не спешит в тайгу искать счастья. Непонятно, как тайга выбирает среди людей того, кому неожиданно преподносит сюрприз, который внезапно меняет его размеренную жизнь.
Есть люди, которые не верят на слово, им обязательно нужно потрогать загадку руками. Краевед Юрий Крошин из таких, и неудивительно, что он попадает в критические ситуации, когда пытается выведать то, о чём знать нельзя. Для народа, исповедующего Законы Тайги, «табу» означает не просто запрет что-либо делать. Нарушивший табу, нарушает священное равновесие между противоборствующими силами нашего мира. За такой грех полагается неминуемое наказание, и оно настигает преступника здесь и сейчас.
Эти сказки написаны по мотивам мифов и преданий аборигенных народов, с незапамятных времён живущих на морских побережьях. Одни из них почти в точности повторяют древний сюжет, в других сохранилась лишь идея, но все они объединены основной мыслью первобытного мировоззрения: не человек хозяин мира, он лишь равный среди других существ, имеющих одинаковые права на жизнь. И брать от природы можно не больше, чем необходимо для выживания.
Наталия Хабарова — родилась в г. Караганде (Казахстан). После окончания Уральского госуниверситета работала в газете «На смену», затем в Свердловской государственной телерадиокомпании — в настоящее время шеф-редактор службы информации радио. Рассказ «Женщина, не склонная к авантюрам» — ее дебют в художественной прозе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу включены избранные повести и рассказы современного румынского прозаика, опубликованные за последние тридцать лет: «Белый дождь», «Оборотень», «Повозка с яблоками», «Скорбно Анастасия шла», «Моря под пустынями» и др. Писатель рассказывает об отдельных человеческих судьбах, в которых отразились переломные моменты в жизни Румынии: конец второй мировой войны, выход из гитлеровской коалиции, становление нового социального строя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Шестнадцатилетнего Дарио считают трудным подростком. У него не ладятся отношения с матерью, а в школе учительница открыто называет его «уродом». В наказание за мелкое хулиганство юношу отправляют на социальную работу: теперь он должен помогать Энди, который испытывает трудности с речью и передвижением. Дарио практически с самого начала видит в своем подопечном обычного мальчишку и прекрасно понимает его мысли и чувства, которые не так уж отличаются от его собственных. И чтобы в них разобраться, Дарио увозит Энди к морю.
«Мастерская дьявола» — гротескная фантасмагория, черный юмор на грани возможного. Жители чешского Терезина, где во время Второй мировой войны находился фашистский концлагерь, превращают его в музей Холокоста, чтобы сохранить память о замученных здесь людях и возродить свой заброшенный город. Однако благородная идея незаметно оборачивается многомиллионным бизнесом, в котором нет места этическим нормам. Где же грань между памятью о преступлениях против человечности и созданием бренда на костях жертв?