Женщина, не склонная к авантюрам

Несколько последних месяцев Ирина поражалась самой себе. Словно черт подталкивал ее совершать поступки, на которые раньше она была просто неспособна.

Весной, перебирая краски для волос, она вдруг решительно отошла от полки с самыми дешевыми отечественными к самым дорогим французским и выбрала не привычный темно-каштановый, а празднично сверкающий на длинных волосах соблазнительной девицы, красующейся на упаковке, янтарно-коньячный. Предварительно осветлившись, предстала перед семьей воскресным вечером. Муж Игорь посмотрел на нее недоуменно-вопросительно, но не нашел, что сказать. Дочь Алена протянула с неопределенной интонацией: «Ну, ты даешь!» И только младшему Алешке явно понравилась перемена, и он молча поднял вверх два пальца, что означало победу.

Затем, слегка поколебавшись, она перебралась из привычных неброских юбок в обтягивающие брючки и первая поразилась тому, как по-прежнему хороша ее ничуть не расползшаяся фигура. Высокая грудь, бедра и талия, как у Софи Лорен в фильме «Брак по-итальянски». Ноги, отдыхая от осточертевших каблуков в удобных замшевых туфлях, благодарно запружинили «от бедра».

А теперь, в августе, на оптовом рынке она, охнув про себя от цены, решительно примерила куртку ярко-горчичного цвета и, едва глянув в зеркало, кивнула: «Беру!» Это при том, что близких денег не предвидится, а ребятам еще не все собрано в школу. Хотя кем-кем, а эгоисткой Ирина не была никогда и свои потребности обычно вносила в последние строчки списка покупок. Так что до них дело нередко и не доходило.

Утром в понедельник, подтолкнутая сзади в спину, она удачно приземлилась на одноместное сиденье в автобусе и додремывала, слушая чей-то рассказ про начальника, который не способен точно сформулировать задачу. А вот у нее с шефом — полный ажур. Ирина была признательна Альберту за то, что взял ее секретаршей в только что организованную фирму, не испугавшись незаконченного высшего и двух маленьких детей в придачу. Пошел уже второй десяток лет, как они вместе, и фирма процветает, в том числе и благодаря Ирине. Она давно переросла свою должность «референта». Скорее, очень толковый консультант. Ирина по всем источникам дотошно собирала сведения о партнерах и конкурентах, ежедневно знала, как у них складывается ситуация, с кем и когда выгоднее иметь дело.

По ее подсказке Альберт сделал несколько очень удачных приобретений, расширяя бизнес на внутреннем, а затем и на внешнем рынке. Платил он достойно, на корпоративных вечеринках всегда искренне воздавал ей должное. Словом, в свои критические «плюс-минус 37», когда многие ее приятельницы по вечерам обкладывались газетами в поисках предложений «по совместительству», Ирина считала себя вполне удачливой и уже не жалела, что из-за рождения Алешки в свое время не закончила экономический факультет университета.

Но так ли все безоблачно в ее личной жизни? Эту тему она никогда и ни с кем не обсуждала. Нормальный муж: не пьяница, не бездельник, не гулена. Сын, дочка — не двоечники, не хулиганы, не наркоманы. По нынешним временам — идеальная семья. Не богатая, но и отнюдь не нищая. А то, что все как-то чересчур привычно и скучновато… Но разве сама она искала бурь, когда в двадцать один год, по свойственной ей привычке все приводить в порядок, решила, что раз уж Игорь прилепился к ней с вполне серьезными намерениями, то стоило бы оформить их отношения…

Нет, сильных чувств ей хватило, когда отец, влюбившись в молоденькую, чуть не оставил их с матерью. Хорошо, что мама, запрятав гордость подальше, пригрозила, что напишет в партком. Отец, хоть и стал потом каким-то пришибленным, от них не ушел. Ирине было не по себе, когда она видела, как он по выходным часами сидит у залитого дождем или залепленного метелью окошка. Но все равно — так справедливей и лучше, чем если бы он где-то вдалеке был счастлив, а может, и завел еще одного ребенка.

Так что давно сделала она вывод: скука стабильного домашнего очага куда предпочтительнее, чем эмоции через край. Как-нибудь обойдемся без крушений…

Придя на работу, Ирина аккуратно повесила куртку на плечики, закрыла шкаф. Надо сказать, чтобы смазали петли — скрипят.

Внимательно, водя массажной расческой по волосам, вгляделась в зеркало. Высокие скулы, слегка миндалевидные — в кого бы этот восточный разрез? — серые глаза. Красно-коричневая помада. Темные оттенки ей идут больше и пикантнее гармонируют с осветленными волосами. Кремово-коричневый, как карамелька, свитерок подчеркивает линию плеч.

Щелк! — выключился «Тефаль». Альберт любит, когда в приемной пахнет кофе. Она кинула взгляд: компьютер уже прошел стадию «секьюрити» и ждет ввода пароля.

— Доброе утро!

Она слегка вздрогнула от неожиданности. Как он зашел так тихо? Перед ней с другой стороны массивного стола стоял невысокий худой и — она чуть не улыбнулась от удовольствия — рыжий, как апельсин, мальчик. Ну, не мальчик, конечно. Ему лет двадцать пять — определила Ирина. Просто хрупкий, как девушка, а вокруг носа нежная кожа с легкими веснушками. Глаза зеленые, цвета крыжовника. У кого из художников она видела такое сочетание? Надо будет дома посмотреть в альбомах по искусству. На губе герпес. Как у девочки из «Зеркала» Тарковского.