Женщина, не склонная к авантюрам - [4]
— Молодой, хорошенький? — заинтересовалась Света. — Наверное, к роману на побережье Испании…
— Поняла.
— Чем могу. Заходите еще. — И они засмеялись.
А вечером произошло то, чего она так хотела утром. Выйдя из приемной, Ирина столкнулась с Кремневым нос к носу.
— Добрый вечер! — поздоровался он приветливо и очень спокойно.
Она постаралась ответить как можно сдержанней:
— Добрый вечер!
И быстро отвернулась, чтобы закрыть дверь. Даже не глядя в сторону лифта, чтобы не ехать рядом с ним (у Ирины, как ей казалось, горело лицо), она шмыгнула к ступенькам. Спустившись на один пролет, остановилась. От волнения билась височная жилка. Ирина услышала, как внизу открылась дверца лифта, стукнула входная дверь, и только потом медленно пошла дальше.
Следующие две недели раскручивались своим чередом. Ирина в счет будущей зарплаты попросила денег у Альберта. Такое нечасто, но случалось, и он относился к ситуации с пониманием.
Составила список того, что нужно купить ребятам к школе. Игорь в эти вопросы никогда не вникал.
В выходные поехали на рынок. Алешку тянуло к музыкальному киоску, и он безропотно согласился на все, что Ирина для него выбрала. Договорились, что встретятся через час, и начался этап более сложный. Ирина с легкой грустью только сейчас осознала, как повзрослела дочь. Пятнадцать лет — почти невеста.
В прошлом году почти все примерки кончались согласием Алены на покупку. Сейчас же она капризничала, строила гримаски, глазами показывала, что ей не нравится. Приказав себе не срываться, Ирина дотерпела до конца. Купили нарядные турецкие осенние башмаки, модные остроносые туфли, костюм с галстучком, как у ведущей программы «Время», короткую юбку и светлый свитерок, который подчеркивал вполне сформировавшуюся грудь дочери.
Потратили на две с половиной тысячи больше, чем планировала Ирина, ну и — черт с ним!
На работе сплошная рутина. Ирина видела Кремнева то в одной, то в другой комнате. Он что-то объяснял или сосредоточенно сидел перед монитором, набирая пароли, меняя странички. Один раз она увидела его склонившимся над хорошенькой Анечкой. Та смотрела не в компьютер, а прямо на него, и их головы — темная и рыжая — чуть не соприкасались. Ирина явственно почувствовала, как сжалось у нее сердце. И потом до вечера было муторно.
Последний день августа совпал с пятницей. Близкая осень торопилась обозначить свой приход дождями. Ирине повезло: в переполненном автобусе она удачно встала возле сиденья, которое тут же освободилось. Она села, спрятала мокрый зонтик в пакет. Достала зеркальце посмотреть, не растеклась ли тушь. Нет, все нормально. Ощутила какое-то неудобство слева. Посмотрела. Рядом стоял Кремнев. Поймал ее взгляд:
— Здравствуйте!
— Здравствуйте, Толя! Странно, ведь мы целый день не виделись?
— Мы уже две недели почти не виделись, — тихо ответил он, и ее словно окатило теплой волной от того, что он как будто тоже считал эти дни. — Следующая остановка — моя. Не хотите зайти в гости? Попьем чаю, согреетесь…
Слабо понимая, что делает, она автоматически, как зомби в недавно виденном дурацком фильме, кивнула головой и встала. Взяв ее за руку, как взрослый ребенка, чтобы не потерялся, он стал пробираться к выходу.
«Я только попью чаю», — сама плохо в это веря, пообещала она себе.
Под усиливающимся ливнем они добежали до подъезда. Лампочка не горела, и он снова за руку повел ее на третий этаж.
Зашли в квартиру. Толя, на ходу сбрасывая куртку, пошел на кухню ставить чайник. Ирина повесила плащ на плечики, сунула промокшие ноги в теплые женские тапки с бомбошками. Мельком посмотрелась в зеркало. Волосы мокрые, растрепанные, а глаза сияют.
В комнате ее поразило обилие света. В большой чешской люстре пять или шесть лампочек. Мебель цвета персика, ковер молочно-кофейного оттенка.
— Что ты стоишь? — спросил Толя, словно вышедший из-под душа ванной. Мокрые волосы, румяные от ветра щеки. Ирина радостно отметила это «ты».
— Брюки влажные, дай мне что-нибудь подстелить.
— Да садись так. Это у меня мама мебель покупала. Вообще любила все светлое. Всю жизнь ссорились с отцом, что она непрактичная. Я ушел в армию, а он от нее — в другую семью. Она его любила безумно, даже мне не захотела другого имени дать. Когда поняла, что не вернется — прежний гарнитур продала кому-то за копейки и купила этот. А когда я пришел из армии, она уже умирала от рака. После ее смерти я две другие комнаты закрыл и туда не захожу. Раз в полгода мою полы, вытираю пыль — и все. А живу в этой. Ничего не поменял, что было при ней, даже лампочки не выкрутил, хотя для меня ярко. Пусть — раз она так любила…
Засвистел чайник. Толя ушел на кухню, а Ирина подошла к книжному шкафу посмотреть стоящие в нем фотографии. Она не успела понять, что происходит, только почувствовала у себя на бедрах его руки. Толя потянул вверх ее свитер. Она повернулась к нему. Он был без рубашки, и она поняла, что его хрупкость обманчива: от каждого движения рельефно выделялись мускулы. Он отпустил свитер, дожидаясь ее реакции. Она взяла его лицо в ладони…
Он лежал на спине, заложив руки под голову. Она несколько секунд помедлила, переживая все происшедшее, и повернулась к нему. Он почувствовал взгляд, спросил:
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.